ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Изображение Бодончара, его жены и ветвей их детей
Согласно вышеупомянутому, Бодончар имел двух сыновей — Бука и Буктая. Сын Бука — Дутум-Мэнэн, к которому восходит ветвь Чингиз-хана; памятка и повествование о нем последуют непосредственно за этим. Сын Буктая — Начин, данные о ветви которого достоверно не известны, а изображение их таково:
— Бука
— Дутум-Мэнэн — Он дутакун[1086] Чингиз-хана, что значит предок в седьмом колене. Имеется другой сказ, [говорящий], что этот Дутум-Мэнэн был сыном Бодончара. Однако более правильным полагают то, что он сын Буки, так как и в старом списке находят те же [сведения].
— Буктай -> Начин
ПОВЕСТВОВАНИЕ
о Дутум-Мэнэне, сыне Бука, сыне Бодончар-хана, о его жене [хатун] Мунулун и родовой ветви его детей, а оно в двух частях
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ,
состоящая из предисловия и изложения их жизненных обстоятельств
Дутум-Мэнэн был седьмым предком Чингиз-хана, а монголы предка в седьмом колене называют дутакун. Он имел девять сыновей[1087]. Когда он скончался, [после него] осталась его жена, по имени Мунулун[1088], которая была матерью этих сыновей. Его сыновья, взяв [в жены] девушек из различных мест, из разных племен, переезжали [от племени к племени] на установленных обычаем правах зятьев.
Мунулун обладала полным достатком и богатством. Стойбище [макам] и юрт ее были в местности, которую называют Нус-эрки[1089] и Кух-и-сиях. [Через] каждые несколько дней она приказывала сгонять табуны; коней и скот не могли сосчитать вследствие [их] многочисленности, но когда от вершины горы, где она сидела, до подножия горы, которым была большая река, вставало столько скотины, что земля была сплошь покрыта копытами, она говаривала: «Собрано все полностью!» — в противном же случае она приказывала итти на поиски стад.
В ту пору из тех монголов, название которых джалаир, — а они суть из дарлекинов, — и обстоятельное изложение ветвей и разрядов [аснаф] племен которых было дано, несколько племен обитало в пределах Кэлурэна; они составляли семьдесят куреней[1090]. Значение [термина] |S 96| курень следующее: когда множество кибиток располагаются по кругу и образуют кольцо в степи, то их называют курень. В ту эпоху тысячу кибиток, располагавшихся таким образом, считали за один курень. Согласно этому [счету], то племя [составляло бы] семьдесят тысяч кибиток [ханэ]. Эта [река] Кэлурэн близка к области Хитай. У жителей Хитая с ними [джалаирами] и с другими монгольскими племенами постоянно бывали войны и стычки. Как раз в это время из Хитая пришло многочисленное войско для [совершения] на них набега и грабежа. Когда джалаиры увидели это войско, — между ними же служила преградой река Кэлурэн, и в окрестностях не имелось брода, — они, уповая на то, что хитаи не смогут переправиться через реку, насмешливо махая шапками и рукавами, звали их [к себе] и, [притворно] сокрушаясь, [взывали]: «Придите [же] и разграбьте наш скот!». Так как войско Хитая было многочисленно, то оно дружно собрало валежник и сухие сучья и в ту же ночь, построив [из них] плотину[1091], переправилось через реку. Хитаи перебили все те, столь многочисленные, племена джалаиров вплоть до детей ростом с плеть, а их скарб и скот разграбили. Из всех джалаиров [лишь] одна группа, находившаяся в стороне, куда не могли добраться враги, [в числе] семидесяти кибиток снялась и, бежав, откочевала с женами и детьми и дошла до пределов стойбища [ханаха] Мунулун, жены Дутум-Мэнэна. Так как их [джалаиров] одолел голод, то они выкапывали корни растения, называемого судусун[1092] и считающегося в этой области съедобным, и ели [его]. Вследствие этого они изрыли ту местность, на которой сыновья Мунулун выезжали коней, и понаделали там множество ямок. Мунулун сказала: «Зачем вы изрываете [степь] и портите ристалище моих сыновей?!!». А они за это схватили Мунулун и убили [ее]. Так как каждый из ее сыновей породнился [путем женитьбы] с каким-нибудь племенем и родичей у них стало много, то [джалаиры] испугались, что не смогут быть в безопасности от них. Они преградили им пути и убили восемь человек из них. Младший сын, по имени Кайду, гостил в качестве зятя у племени канбаут[1093]. Перед этим его дядя [Начин] в качестве зятя тоже ушел к этому племени по причине, упомянутой в предшествующем повествовании. [Когда] ему стала известна гибель [племени] джалаир и гибель сыновей брата, он спрятал Кайду под большим глиняным сосудом [басту], похожим на хум, в который монголы сливают кумыс, и держал [его там].
1088
Юань-ши, цз. I, л. 2 recto —
1089
1090
1092