Рассказ о том, каким образом были завоеваны Бухара и Самарканд, будет изложен на своем месте.
В Отраре сражались с обеих сторон в течение пяти месяцев. В конце концов у населения Отрара дело дошло до безвыходного положения, и Карача-[хан] дал согласие на подчинение [монголам] и на сдачу города. Так как Кайр-хан знал, что возбудителем тех смут является он, то ни в коем случае не представлял себе возможности [сдачи крепости]; он прилагал все усилия и старания [не допустить этого] и не соглашался на заключение мира под тем предлогом, что я-де не совершу измены по отношению к своему благодетелю! По этой причине Карача-[хан] больше не докучал [ему этим], а ночью со своим войском вышел за [городскую] стену. Монгольское войско, захватив его, отвело к царевичам. Они соизволили сказать: «Ты не соблюл верности в отношении своего властелина, несмотря на такое количество предшествующих случаев, [дающих] ему право [на твою] благодарность, у нас [поэтому] не может быть стремления к единодушию с тобой». И они его убили вместе со всеми нукерами. Затем взяли город, выгнали вон из города, как стадо овец, всех людей и все, что имелось налицо, разграбили.
Кайр-хан с двадцатью тысячами людей поднялся в цитадель [кал’э]. Они выходили оттуда [для вылазок] по пятьдесят человек и подвергались умерщвлению. Война продолжалась в течение одного месяца; большинство было перебито; в живых остался Кайр-хан с двумя людьми. Он попрежнему отбивался и боролся. Монгольское войско окружило его в крепости [хисар]. Он поднялся на какую-то кровлю и не давался. Оба те нукера также были убиты, а у [него] не осталось оружия. Тогда он [стал] бросать кирпичи и попрежнему сражался. Монголы постепенно окружили его со всех сторон и стащили вниз; крепостную стену и крепость [хисар] превратили в прах. То, что осталось пощаженным мечом из народа и ремесленников, частью угнали в хашар[2361] Бухары, Самарканда и [других мест из] тех пределов. Кайр-хана казнили в Кук-сарае[2362] и оттуда отправились [дальше]. И все!
Рассказ о походе царевича Джочи на Дженд и Янгикент и об их завоевании.
Согласно повелению завоевателя вселенной, Чингиз-хана, царевич Джочи в упомянутое время вместе с Улус-иди[2363] отправился к Дженду. Прежде всего он дошел до города [касабэ] Сугнак,[2364] принадлежащего к округам Дженда и расположенного на берегу Сейхуна [Сыр-дарьи].
Он послал предварительно [в Сугнак] посольство во главе с Хусейн-хаджи,[2365] который в качестве купца издавна состоял на службе Чингиз-хана, находясь в числе его приближенных [хашам], — чтобы он после отправления посольства, в силу своего знакомства и сродства [с населением], посоветовал жителям тех окрестностей [не сопротивляться] и призвал бы их к подчинению [монголам], дабы их кровь и имущество остались невредимыми.
Когда тот отправился в Сугнак, прежде чем он успел перейти |A 76б, S 209| от выполнения посольства к увещеванию, негодяи [шариран], подонки [рунуд] и всякая чернь [авбаш] подняли шум и, крича «Аллах велик!» [такбир], его умертвили и сочли это за большую заслугу перед государем. Когда Джочи-хан услышал об этом обстоятельстве, то, приведя войско в боевой порядок, приказал биться с раннего утра до вечера. Они сражались несколько раз, пока завоевали его [город] силою и принуждением. Заперев врата прощения и снисходительности, монголы убили всех, мстя за одного человека. Управление той областью они дали сыну убитого Хусейн-хаджи и ушли оттуда. Они завоевали Узгенд и Барчанлыгкент, тогда двинулись на Ашнас;[2366] подавляющее большинство тамошнего войска состояло из всевозможного сброда [рунуд ва авбаш], они в войне переусердствовали, и большинство их было убито. Слух об этом дошел до Дженда. Кутлуг-хан, верховный эмир [амир-и амиран], которого султан назначил охранять [от врагов] те пределы, ночью переправился через Сейхун [Сыр-дарью] и направился в Хорезм через пустыню. Когда до Джочи-хана дошло известие о том, что тот покинул Дженд, он послал с посольством в Дженд Чин-Тимура,[2367] склоняя жителей к себе и предлагая воздержаться от враждебных действий [против монголов].
Так как в Дженде не было полновластного главы и правителя, то каждый человек поступал по своему усмотрению, сам рассуждал и сам придумывал наилучший выход.
2361
2363
Улус-иди — имя монгольского военачальника, идентифицируемого В.В. Бартольдом с тысячником правого крыла Джида-нойоном (см.: В.В. Бартольд. Туркестан, И, стр. 448).
2364
Сугнак, или Сыгнак, — город на Сыр-дарье, развалины которого, известные под именем Сунак-курган, лежат в 18 км к северу от бывшей почтовой станции Тюмень-арык в Казахской ССР.
2365
В.В. Бартольд отождествляет это лицо с Асанем, упомянутым в монгольском сказании о Чингизе (см.: В.В. Бартольд. Туркестан, II, стр. 446).
2366
Узгенд, Барчанлыгкент (или Барчкенд) и Ашнас — города по нижнему течению Сыр-дарьи, между Джендом и Сыгнаком; ныне не существуют. Ашнас отождествляется с развалинами Асанас, к югу от Кзыл-Орды, в 30 км от бывшей почтовой станции Бер-Казан.
2367
Монгольский военачальник, происходивший из онгутов, по другим сведениям, был кара-хитаем, впоследствии играл большую роль в истории Ирана