И через пару минуток двери открыли изнутри и Мартина сказала.
— А, это ты? Заходи, а то мы ньедавно пришли с занятий и легли, отдыхать.
— Да я бы не стал отрывать — от такого святого дела, но надо по статье поработать. Там я читал, и кое-что поправил. А теперь надо с вами уточнить.
— Заходи, пожьалуйста! Мы готовы, принимать гостей.
Она посмотрела в комнату и открыла широко дверь. А я зашел и поздоровался.
— Добрый день, Хайди. Я вас по статье немного побеспокою, там есть правки. Надо ваше одобрение и может что-то еще переписать?
Хайди только кивнула, и поспешила сесть за стол, чтобы были меньше видны ножки из под халатика. Да, парочка из них получилась еще та. Беленькая и худенькая Хайди, очень стеснительная, что порой за встречу и слова от неё не услышишь, и веселая и разбитная Мартина — плотненькая, прочно стоящая на земле, и болтушка, с которой можно потрепаться и поржать. По типу — она очень напоминает актрису Рене Зеллвегер[28] в юности.
Я прошел и присел к столу, а Мартина села к столу между нами. И мы приступили к работе. Долго и упорно правили статью, добиваясь правильного соответствия текущему моменту в политике. Подправив все шероховатости, и прочитав статью еще раз, решили, что все пойдет, и начали трёп. При этом он протекал в обоюдном порядке, между мной и Мартиной, а Хайди, как обычно, вносила свою долю — внимательно слушая. Я поинтересовался.
— А что интересного делается в ГДР, как там сейчас живётся? Что интересного в молодежных кругах? Как там, нормализация отношений с ФРГ, не началась ли при новом руководстве?
— Да все нормально, Володья. Мы стали немного проще общаться, и меньше запретов. Мы иногда общаемся в неформальной обстановке.
— И как, многие у вас хипуют?
— Что, не поняла?
— А, примкнули к движению хипстеров и борются за мир, через секс, наркотики и рок-н-ролл?
— А теперь понятно, да многие. Недавно девушки собрались и в протесте пошли к реке, а там побросали трусики в воду.
Я привыкший и не к таким, а более диким проявлениям протеста даже не прыснул, а серьезно произнес.
— А рыба вверх дном не повсплывала? От экологического терроризма.
Мартина нахмурила лоб и спросила.
— Не поняла, что рыба делаль, и зачем всплывал?
— Черт, я забыл, что это идиома. Рыба, когда дохнет, всплывает в воде животом вверх.
— А теперь понятно, они подыхал от трусиков, что кидали в воду.
И Мартина громко и заливисто рассмеялась, и даже Хайди улыбнулась и стала немного менее зажатой. А я подумал.
— Гринписа на них нет. Хотя те только делают вид, что борются за охрану окружающей среды, а на самом деле выполняют политические заказы по охаиванию конкурентов. Руководство уж точно. А рядовые члены там есть такие отмороженные, что их и подзуживать ни к чему.
Тем временем Мартина стала говорить про слеты их местных хиппи, но я прервал.
— А знаешь, я хорошо отношусь к ним, и к их борьбе за мир во всем мире, а особенно против войны во Вьетнаме. Мне безумно нравятся секс и рок-н-ролл, но вот травка и наркотики — именно они сгубят, и сведут на нет все движение. Все благие начинания, мечты и надежды на лучший мир — всё это уйдет в дымок травки, или увлечение ЛСД. Так что если движение не откажется от наркотиков — то оно обречено.
— Да, но что может быть от двух-трех затяжек травкой? Ведь это только создает весёлое настроений. И все смеются и радуются.
— Мартина, — это уход от реального мира, с его проблемами и задачами, в страну грёз. Там нет проблем, но и жизни тоже нет. Потому хиппи и сойдут со сцены — ничего не оставив, кроме длинных волос, и я продемострировал свои волосы, и сексуальной революции, которая, таковой и не является. Все это было известно еще со времен египетских фараонов и ранее.
Мартина возразила.
— Ваши парни так зажаты, и очень мало имеют опыт. Их всему приходится учить. Это не есть хорошо. Надо больше открытости в этот вопрос. И учить культура отношений.
Я глянул на Хайди и заметил, что она стала наливаться пунцовым цветом на щеках, а заметив мой взгляд, еще больше застеснялась. Что-то на ухо сказала Мартине по-немецки.
Мартина мне перевела.
— Хайди сказал, что идет заниматься к Рони, а то на завтра надо быть готовы.
— Я наверно отвлекаю вас от занятий, и наверно пойду. Вам еще заниматься к завтрашнему дню.
— Ты оставайся, мы еще поболтать. Я потом буду заниматься. А Хайди с Рони будут заниматься.
— Хорошо, если я не мешаю, то очень даже за то, чтобы остаться и поговорить еще.
