ГЛАВА 65
ЛЕСТНИЦЫ И ПАЛКИ
Миланское герцогство, замок Порта-Джовиа
Переполненные гневом и яростью миланцы с лестницами и палками в руках нескончаемым потоком приближались к стенам замка.
Но крепость оказалась пуста, а ворота были открыты нараспашку. Не в силах поверить в такую невероятную удачу, толпа продвигалась осторожно, словно собака, опасливо входящая в воду. На лицах многих читалось разочарование: они так долго лелеяли жажду мести, а теперь не могли ее удовлетворить. Двор тоже был пуст, только кое-где на крепостной стене сидели птицы. Стая воронов взметнулась в синее небо, некоторые опустились на зубцы башен.
Казалось, все обитатели замка — вельможи и солдаты, фрейлины и камеристки, слуги и советники — разом покинули его вместе с духом Филиппо Марией Висконти, когда тот дожил свои последние беспокойные часы.
В толпе раздались яростные крики. Несколько человек бросились вперед: они сжимали в руках дубинки и палки, твердо намереваясь пустить их в ход. Толпа понеслась за ними по направлению к покоям герцога. Они промчались через сады, внутренние дворики и роскошные галереи, взлетели вверх по лестницам, бездумно круша все вокруг, топча цветы, уродуя фонтаны, ломая растения, раскалывая статуи.
Наконец разозленные миланцы добрались до покоев бывшего правителя. Мятежники хватали великолепные одежды из бархата и шелка, опустошали сундуки и шкатулки, набивали карманы золотом и драгоценными камнями, портили фрески, били зеркала и хрустальные кубки, давая выход своей злости. Никто не задумывался, не навлечет ли грабеж новые беды на их головы: миланцы и так познали все возможные несчастья за время правления герцога.
В замке не было ни служанок, которых можно изнасиловать, ни солдат, которых можно убить, а потому ярость толпы не утихала.
Забрав все ценное и изуродовав комнаты, миланцы принялись рвать знамена и гобелен с голубем на фоне солнечного диска. Кто-то поднял на четырех башнях флаги Золотой Ам-брозианской республики с изображением святого Амвросия поверх креста святого Георгия и надписью Libertas[20].
Им хотелось стереть этот замок с лица земли, обратить его в прах, превратить в гигантский склеп, но внутри не было никого и ничего, что утолило бы их жажду мести. Конечно, миланцы с радостью тащили награбленное добро, хохотали и пили вино из погребов герцога, топтали знамена своего мучителя, но, выплеснув ярость и поглумившись над тем, что осталось от оплота власти, они почувствовали странную опустошенность.
В Милане установили республику. Двадцать четыре бравых капитана — защитника свободы заняли место безумного калеки-герцога, но способны ли они были что-то изменить? Не сделает ли отсутствие лидера, пусть непредсказуемого и вызывающего всеобщую ненависть, слишком слабым прежнее герцогство?
Большой совет девятисот якобы должен был защищать интересы народа, но простые миланцы хорошо понимали, что надеяться на справедливость смысла нет: хоть в совет и выбрали по сто пятьдесят представителей каждого из шести районов города, все это были влиятельные и богатые люди, неукоснительно блюдущие собственные интересы. Так что, по правде говоря, велика ли разница между одним герцогом, пекущимся лишь о себе, и целой группой, делающей то же самое? Оставался и другой вопрос: теперь, когда Филиппо Марии Висконти больше нет, как поведут себя другие города, входящие в состав герцогства? Согласятся ли они присоединиться к знаменам республики или решат отделиться, объявят себя независимыми государствами или, хуже того, частью других образований, той же ненавистной Венеции? Вот почему даже в самый разгар безудержного грабежа, ломая на куски роскошную мебель герцога и обвязывая веревками то, что можно утащить, грузя на тележки домашнюю утварь и набивая драгоценностями сумки и кошельки, миланцы чувствовали себя одновременно разбогатевшими и потерянными. После опьяняющей вспышки гнева, ненадолго забывшись в наслаждении от разорения замка, люди словно просыпались, стряхивали с себя наваждение варварского безумия и вспоминали, что их будущее туманно как никогда.
Едкий запах разгоравшегося пожара достиг тех, кто еще мешкал в поисках ценностей, и горький привкус потери проник в сердца миланцев, неся с собой умиротворяющий яд ожидания очередных испытаний.
ГЛАВА 66
НА ЗАЩИТУ МИЛАНА
Миланское герцогство, Кремона, замок Санта-Кроче
— Вы знаете, что на площади Дуомо развели костер и сожгли все документы герцога? Мой отец умер, а меня не было рядом! Как вы могли так поступить со мной? Вы просто тянули время: поехали из Анконской марки во Флоренцию к Козимо де Медичи, а потом в Котиньолу. Надо было мне послушаться мать, которая умоляла приехать в Милан как можно скорее! Так нет же, я снова последовала за вами, поддалась яду ваших уговоров!