Эту правду можно выразить еще более сжато: враг бьет нас как хочет и где хочет. Известно было, что он сильнее нас, мы и ждали, что на первом этапе войны на его стороне будет преимущество. Но от этих ожиданий до грубой правды третьего вечера войны так же далеко, как от размышлений в цветущем возрасте о неизбежной старости, до понимания того, что ты болен смертельной, быстро прогрессирующей болезнью, чахоткой или раком.
Ромбич вскочил со стула и как безумный начал метаться по своей клетушке в убежище… Ничтожный карлик, завистник, посредственность! Наш Прондзинский! Стиснув зубы, он яростно обличал себя, не скупясь на оскорбительные прозвища, выискивая в своей душе уязвимые места, старательно скрываемые от врагов, и наносил удары именно по ним. — Польский Аристид! Разоблачал других. Преследовал Бурду — а кто ему подсунул все дело? Как обрадовалась этому скандалу «Вспулнота интересув» [59]! Каким образом он построил себе виллу? Откуда взялась коллекция картин? Девкой из театра обзавелся — на чьи деньги?
Он разошелся вовсю, извлекал из своей памяти самые разнообразные пакости, и истлевшие от давности, и свеженькие. Делал он это по очень простой причине, чтобы отогнать страх, мучивший его весь день, как головная боль.
Ромбич знал себя и не сомневался, что так же неуклонно, как день сменяет ночь, совершенно независимо от его, Ромбича, побуждений и внешних поводов приступ депрессии сменится душевным подъемом, а тогда и причины депрессии покажутся мелкими, несущественными, его самое драгоценное сокровище — смелый ум и оперативная мысль — снова начнет работать, сжиматься, скручиваться, как пружина, и наносить удары.
Сегодняшняя мигрень слишком затянулась. Он не дождался, когда она отпустит его, с отчаяния попытался растравить боль, доведя до полного абсурда оценку ситуации и своей роли в ней. Распадается польское государство, поколеблено в основах творение маршала Пилсудского, с таким трудом сколоченное наперекор законам истории и географии. А тут вот мечется этакое ничтожное, уродливое и глупое существо, которое своим самомнением и тупостью ускорило катастрофу. Могут сказать: слишком велика диспропорция между причиной и следствием. Но мышь тоже способна перегрызть шнур, на котором висит большой колокол, улитка тоже в состоянии столкнуть выветрившийся камень.
С трудом и не быстро, но такой метод лечения все же подействовал. Ромбич совершенно раздавил себя, стер в порошок. Минут пятнадцать он сидел без движения, машинально отвечая на телефонные звонки Лещинского:
— …Позднее!
Потом в голове его зашевелились кое-какие мысли.
«Во-первых и прежде всего масштабы военного поражения могут быть разные. Если уж трудно рассчитывать на успех, то по крайней мере надо ослабить удар, выиграть время, сохранить живую силу».
Жалкое утешение.
Только что он унизил себя как мог, а теперь накинулся на свой оперативный план, усилием воли опровергая его избитые, окостеневшие принципы. Он дернул за шнурок, раздвинул шторку карты. Еще концентрировались дивизии между Познанью и Вжесней, подъезжали последние транспорты Подольской кавалерийской бригады, хотя с юга зияла пустота под Радомско и в этой пустоте продвигались вперед немецкие бронетанковые колонны.
План предусматривал три этапа, три этапа возможного отступления перед превосходящими силами врага: первый — у границы, разведка; второй — главная линия обороны, от Силезии на Варту, Видавку, опять на Варту, Нотец, под Быдгощ и оттуда по Висле вплоть до Модлина, по Нареву и Бебже к Августову; наконец, последней линией сопротивления должна была стать Висла, удлиненная тем же Наревом вправо и Дунайцем влево.
Ну что же, первый этап уже кончился. Граница разлетелась на всем своем протяжении, сокрушенная несколькими немецкими ударами. Но удар топором с юго-запада был нанесен с такой силой, что и та, другая, главная, оборонительная линия треснула под Ченстоховом и острие стального клина вонзилось за Радомско.
Можно бы попробовать: двинуть резервы из-под Скаржиска слева, двинуть армии «Лодзь» и «Познань» справа, захватить немецкий клин в клещи, дать решающее сражение.
Но что делать с мобильностью врага? Как преодолеть медлительность нашего движения, как бороться с потерей времени, которая вызвана тем, что на железнодорожных артериях то и дело образуются пробки из-за воздушных налетов?
59
Крупнейший горнометаллургический концерн в Польше. Создан в 1929 г. немецко-американским капиталом; в 1934 г. после банкротства перешел в собственность государства.