27 апреля я вернулся, прилетев ночью вертолетом, с риском для жизни, как и множество раз, поехал в монастырь Сопотницу и там нашел одного сербского бойца, переодетого в гражданскую одежду… Всего в 20–30 м были мусульмане. Когда они услышали, что я появился, даже не стреляли, просто сбежали.
Тот сербский боец, человек моего возраста, показал мне монастырь и сербское кладбище. Подвел меня к могиле одного сербского мальчика, которого мусульмане убили в 1992 г., а родители похоронили… Теперь его останки были выброшены из могилы и разбросаны по кладбищу… И другие могилы были разворочены, а кости разбросаны…
Сотрудники СООНО удивились, увидев меня, и спросили, что я тут делаю. Я рассказал им историю того монастыря, трагедию сербского народа и трагедию тех разбросанных детских костей. И тогда я спросил того генерала, Сержио де Мелло[98] его звали:
— А что вы, господин, делаете здесь?
Они мне объясняют, что находятся в своей трехкилометровой зоне ответственности.
— Если хотите войти в Горажде, то должны перенести ваш пункт хотя бы на 10 м в сторону Горажде, — отвечаю.
Тот генерал де Мелло — бразилец, работал по гражданским делам в СООНО, действовал умно, отвечает мне, что это невозможно:
— Это входит в ту трехкилометровую зону. Как я это объясню?
— Не знаю, как уж ты будешь считать. Если не знаешь, давай налево или направо через улицу, или вперед-назад, но здесь, где я стою, тут будет наш пункт. К этому меня обязывают кости этого ребенка. И разбросанные сербские кости, которые не сербы разбросали…
Наш пункт был установлен там. И сейчас там находится.
Когда я провожал генерала Роуза, зимой на Яхорине, встал тот Серджо де Мелло и сказал:
— Господин генерал, могу вам сказать, что я весь мир объездил, но не встречал подобного человека. Раньше ни перед кем не мог склонить голову, а перед Вами склоняю, пока жив, потому что Вы мне сказали: «Господин, я тут защищаю не только живых, но и это», показывая на кости того ребенка и разбросанные кости ваших отцов и матерей, там похороненных». Он об этом говорил и в Совете Безопасности. Но то, что они там глухие, меня не трогает. Вот что здесь глухие — это меня беспокоит…
Мы прошли, дорогие мои друзья и соратники, очень сложный и очень трудный путь. Нам грозила опасность страшного междоусобного разделения. И на территории Бирача, и на территории Среднего и Горнего Подринья, как и вообще в сербском народе. К сожалению, эта опасность еще не миновала, но думаю, что в нашем народе достаточно созрело национальное сознание, что мы должны стремиться что-то дать своему народу, а не брать у него последнее! И не важны отдельные люди, всё равно, во власти или вне ее, политические деятели или военные. Важен народ и его судьба, все мы служим этому народу!
Многие в войне злоупотребили тем, чем никак не смели злоупотреблять — доверием народа! Они работали и воевали за себя, не за народ. А когда народ решит подвести итоги, то сделает это очень сурово.
Я всю свою жизнь посвятил не себе, не моей семье, — но своей профессии и своему народу!.. Стремился как офицер и человек и в жизни, и в борьбе, и в мире, и в войне… действовать так, чтобы не было стыдно ни мне, ни моей семье. Но судить об этом вам, и народу, и истории. Я знаю, что все это время оставался верен себе. За счет этого, считаю, я добился успеха на этом тяжком пути, благодаря этой своей уверенности и вере в народ Республики Сербской, Республики Сербская Краина и в сербский народ вообще; благодаря многим известным и неизвестным людям, которые пали в этой борьбе и всем тем, которые остались живы.
Да не осудят меня, что я хочу сказать и следующее: я, как человек и офицер по профессии, принадлежу своему народу. И всякий из нас принадлежит этому народу, независимо от партийной и политической принадлежности. И всем нам задача служить своему народу и в мире, и в войне, ради его процветания и благополучия. Ни в коем случае не сидеть у него на шее и не бодаться как бараны на бревне, а вместо себя народ сталкивать в пропасть. Здесь и до моего приезда, в 1992 г., на защиту своего народа выступили и политические деятели, и интеллектуалы, рабочие и земледельцы. И я сейчас в лице этих женщин передо мной вижу всех наших матерей, дочерей, сестер и жен, которые веками были основой сербского народа и его стойкости, как и в этой тяжелой войне…
98
Сержио Виейра де Мелло (порт.