– Надо останавливаться, – услышал он тихий голос Араты. – Нет смысла идти дальше сейчас.
– Ты устал? – недовольно спросил Учида.
– Нет, но…
Хизаши зыркнул на них исподлобья, и Арата замахал руками.
– Нет, нет! Я не думаю, что Мацумото-сан устал, просто он выглядит нездоровым. Не лучше ли экономить силы? От нас может потребоваться вся наша энергия.
«Когда мы догоним Кенту».
– Не надо обо мне печься, – огрызнулся Хизаши. – Я вполне могу идти еще хоть до утра.
На самом деле он и правда начал отставать – в основном усталость была духовной, но и от холода пасмурного дня под сенью мрачных деревьев тело знобило, и промокшие таби[3] совсем не грели натруженных ступней. К тому же из-за туч стемнело раньше положенного, и промозглый воздух драл горло.
– Хорошо, на сегодня остановимся здесь и отдохнем, – решил Учида и скинул нагинату с плеча, упирая пяткой в землю.
– Некогда отдыхать! – сорвался Хизаши и испуганно округлил глаза. Он не собирался кричать, просто так вышло. – Ты сам говорил, надо к ночи добраться до человеческого жилья.
Учида прищурился.
– Давно ты стал прислушиваться к моим словам?
Хизаши промолчал.
– Надо согреться и просушить ноги, – рассудил Юдай. – Идти впотьмах по лесу – плохая затея. Разведем огонь и выпьем теплого сакэ. Это согреет изнутри.
Так и поступили. Сасаки с Учидой присмотрели место под раскидистой кроной, собрали лапника, укрыли одеялами, развели костер и достали еду. Хизаши не участвовал ни в чем из этого, хмурой тучей держась в отдалении, погруженный в невеселые думы. Ему казалось, что стоит ответить всего на один, такой вроде бы простой, вопрос, и все встанет на свои места. Он сразу же найдет способ вернуть Куматани.
Кто такой Ясухиро?
Враг он им или союзник? Но он точно был знаком тому, в кого превратился Кента, и их связывало нечто большее, чем даже самая близкая дружба. Хизаши чувствовал между ними родственную связь, и это только сильнее все запутывало. Скорее всего, загадочный Ясухиро давным-давно мертв и ничем не может им помочь.
– Эй, Мацумото! – позвал Юдай. – Давай ешь и пей, иначе станешь нас задерживать.
Он протянул Хизаши фляжку, и тот, морщась от запаха, сделал глоток. Жидкость приятно согрела гортань, стекла в желудок и расцвета огненным цветком. Сасаки поделился частью той пищи, что собрала для них Чиёко, и под уютный треск костра Хизаши понял: снова придется заводить долгий рассказ. Но прежде чем он решил, с какой еще неприятной правды начать, заговорил Арата:
– Может ли быть, что черный страшный человек, увиденный тэ-но мэ[4], – это не Кента-кун? Я раньше срока покинул Дзисин, но мне все еще сложно представить, что такое могло произойти с ним…
Из темноты возникла молодая лисица и свернулась рядом со своим человеком, будто в утешение привалившись к нему пушистым боком и обвив хвостом.
– У меня нет сомнений, это Куматани, – сказал Учида, потирая запястья, изуродованные стальной паутиной. – Не важно, Фусин, Дзисин или Кёкан, все мы знаем, что одержимость делает с людьми, даже с самыми хорошими и порядочными.
Хизаши стиснул кулаки, все в нем восставало против слов Юдая, но он был прав.
– Этот демонический меч и впрямь силен, – согласился Арата и погладил кицунэ между вздрагивающих ушей.
– Невероятно силен, – глухо подтвердил Хизаши.
– Он помог бы тебе скинуть смертную оболочку, правильно? Почему ты так в этом уверен?
– Потому что… – начал было Хизаши и вдруг замолчал. Потому что так ему предсказали? Гадатели, которые, как они недавно выяснили, преследовали какие-то свои цели и поклонялись никому не известному богу. И Хизаши почувствовал себя таким невероятно глупым, что захотелось ударить себя по лицу.
– Мацумото, ты уже и сам все понял, – добил фусинец. – Ведь тебя попросту использовали.
Хизаши едва слышал его голос сквозь яростный шум в ушах. Гнев, подобный которому он испытывал лишь несколько раз в жизни, выжигал изнутри, заставляя энергию ки трескучими волнами окутывать напряженное тело. И кто знает, что бы он сделал, если бы не ледяной тон Учиды:
– Найдем их и заставим ответить. Наказание неизбежно.
Наказание неизбежно. Хизаши повторил это про себя несколько раз. Наказание неизбежно – и он однажды его получит, теперь уже за дело.
– Нам стоит отдохнуть перед завтрашним днем, – мягко напомнил Арата. – Мы нужны Кенте. Он еще жив, еще там, в плену своего тела. Понимаете? Не надо думать о наказании. Надо думать о спасении.
3
Таби – традиционные японские носки высотой до лодыжки с отделенным большим пальцем, таби носят с гэта и другой традиционной обувью.