— Прошу прощения, я заняла ваше время.
— Мелочи, мне было чрезвычайно приятно.
Они распрощались, девушка ушла. Хранитель подошел к портрету. Пультом он отключил сигнализацию и перевернул портрет лицом к стене. Все сходилось. Дата была на своем месте.
— Любопытно, — буркнул он себе под нос.
Глубокий купеческий подвал на краковском Рынке[4]. Стены помнят XVI век. На потемневших кирпичах до сих пор видны отпечатки пальцев людей, которые эти кирпичи лепили. Стены стоят себе и стоят, в то время как следы их строителей давно занесены песками времени. В подвале устроили пивную. Этим субботним вечером ее заполнили, скорее, необычные посетители. Где-то там, в городе, догасает конвент любителей фантастики.
А в подвале царят жупаны, кунтуши и делии[5]. Меховые шапки летят под самый потолок. Поблескивают гузы[6], из-за слуцких широких поясов живописно торчат кручицы[7]. Шляхта пьет. Шляхта рубит саблями свечи… Во главе стола сидит король Польский, с ним писарь — милсдарь Яцек Комуда[8], и его издатель в мундире шведского офицера. Пьют, стреляют из своих старинных пистолетов, что-то шумно обсуждают. Царит всеобщая радость.
Было здесь и несколько обычных клиентов, но при виде подобной банды «вооруженных и очень опасных» психов они тихонечко смылись в соседний подвал. Скатертью дорога, «сицилисты зачуханные», пивных у нас хватает…
Один лишь гость остался на своем месте за маленьким столиком у стены. Сидит, попивая пивко из трехлитровой кружки. На столешницу положил тетрадь, исписанную заметками и химическими уравнениями. Немногочисленные во всем мире эксперты, если бы окинули тетрадь взглядом, наверняка погрузились бы в недоумение. Мужчина одет в длинный коричневый плащ. Под шеей он носит плоеный воротник из шелка[9]. Седая борода ниспадает на грудь.
Сейчас он отложил авторучку «паркер» и с удовольствием приглядывается к разыгравшейся банде. Шляхтичи тоже поглядывают на него. Он не из их компании, тем не менее, одеждой соответствует гулянке. Интересно, почему? Может быть, ему тоже нравится, в старинном королевском городе, надеть, хотя бы на пару часиков, традиционную польскую одежду? Они не собираются ему мешать, а если старику захочется повеселиться с ними, сам подойдет…
Пожилой мужчина рад. Отвык он уже от подобных видов. Жестом узкой ладони подзывает официанта.
— Пиво для всех, — делает он заказ, отдавая шелестящую купюру.
Придворным поклоном благодарит за тост в свою честь. А затем вновь впадает в умиротворенную задумчивость.
Как приятно без дела бродить по краковским Плянтам[10] туманным, осенним утром. Худенькая, темноволосая девушка шла, обходя многочисленные лужи. После вчерашнего ливня резко похолодало. Она поплотнее закуталась в длинное, светло-коричневое пальто из верблюжьей шерсти. Да, она мерзла, но после нескольких лет, проведенных под раскаленным африканским солнцем, подобная перемена была даже приятной. Краков постепенно изменялся в лучшую сторону. Он уже не был таким темным и мрачным, каким она его запомнила во время своего последнего здесь пребывания. Приятно было заглянуть в старые уголки, хотя — как оказалось — не все из них сохранились. Сносы да ремонты здорово изменили лицо города.
Деревья теряли листья. Девушка прошла мимо Барбакана. Ненадолго прикрыла глаза. Без труда представила крепостные стены из красного кирпича и серой извести. Внезапно ей захотелось поглядеть на Флорианские Ворота изнутри.
На лавке неподалеку сидел мужчина, одетый в дорогой костюм. На запястье сиял золотой швейцарский хронометр. Мужик пил всю ночь, сейчас постепенно приходил в себя.
— Эй, красотка, что же ты ходишь так одиноко? — заговорил он, словно опытный казанова.
Что-то в его хриплом голосе привлекло внимание девушки. Она обернулась, пригляделась повнимательнее. Хитрое, похожее на крысиное, лицо-морда; он несколько располнел, но она узнала.
— Дмитрий, — негромко произнесла девушка. — Не думала, что ты до сих пор жив…
Теперь уже вздрогнул мужчина и поднял набежавшие кровью глаза.
— Пани, — прозвучали хриплые слова. — Я счастлив, имея возможность поприветствовать…
Он хотел подняться, только притяжение победило, так что с лавки мужчина встать не смог. На его физиономии тут же появилась услужливая усмешечка.
— Ты нашего учителя видел? — спросила девушка.
В глазах мужчины блеснуло понимание.
— А разве тебе уже не хватит?
4
Главная площадь средневекового Кракова. Здесь располагаются знаменитые Сукенницы и Мариацкий костел. В подвалах старинных домов, окружающих площадь (Rynek Główny) множество пивных, ресторанчиков, театров. Чудесное местечко…
5
Жупан — старинная мужская и женская верхняя одежда поляков, украинцев и др. Полукафтан из сукна (серого или голубого) с отложным воротником, застежкой на пуговицах — Большой энциклопедический словарь. Кунтуш — кунтыш м. зап. южн. род верхней мужской одежды, иногда на меху, со шнурами, с откидными рукавами; польский верхний кафтан. — Словарь В. Даля. — Делия — польский парадный верхний наряд с разрезными рукавами. — Википедия.
8
Яцек Комуда (Jacek Komuda) — польский писатель, независимый историк, автор исторических и фантастических романов, действие которых происходит в шляхетской Жечипосполитой и Франции XV века. Верный правде, он не сторонится грубых, излишне сильных страниц истории. Сам предпочитает писать ради предостережения, а не подкрепления сердец. Воскрешает давние обычаи, персонажи, забытые места. Его герои живут страстями, это вам не бумажные идеалы (из аннотации в сборнике «Jeszcze nie zginieła»). К сожалению, ничего из его работ на русский язык не переведено, а жаль… Например, переводчику нравится его роман «Богун» или «Ланцутский дьявол». Прекрасно пошел бы его исторический триллер «Изгнанник». Последняя работа — «Крестоносная метель», посвященная 600-летию Грюнвальдской битвы.
9
Подобные воротники — «крызы» — можно видеть на полотнах старых испанских мастеров, хотя бы, Веласкеса.
10
Золотые, по-видимому, слова, хотя сами мы бродили по Плянтам днем и ранним вечером (зато осенью). Плянты (Planty) — аллеи, высаженные на месте снесенных крепостных стен в историческом центре Кракова. Они окружают старый город кольцом. От старинных же укреплений остались всего две башни, фрагмент стены и круглый Барбакан. Вообще, слово «плянты» означают парки, зеленые насаждения. Иногда их называют «планты», но будем следовать правилам польского языка. — Прим. перевод.