Шагги не знал, что еще натворила Агнес, но они ругали ее грязными словами. Называли новыми именами, которые казались ему мокрыми и мерзкими, женскими словами, от которых они брызгали слюной и издавали чавкающие звуки, как сапог на терриконе. Воображаемый ров, которым Юджин обнес дом Бейнов, исчез, словно Юджин, уходя, забрал его с собою, свернув, как ковер. И теперь дети Макавенни колотили ногами в запертую дверь. Они выкрикивали в его адрес все уже знакомые ему гомосексуальные прозвища. Они издавали звуки слюнявых поцелуев, они синхронно чавкали, а потом возвращались к ругательствам.
Когда девчонкам надоело его мучить, к дверям подошел Френсис Макавенни. Шагги уже был готов отпереть дверь, он так устал, что хотел уже покончить с этим – принять то, что ему причитается, и снова запереть дверь.
Френсис был почти на два года старше Шагги. Он теперь ходил в старшую школу, отдельно от своего брата Джебрила, и над верхней губой у него росли густые усы. И он уже залезал под юбку одной протестантской девчонке. Его младшие сестренки рассказывали об этом на каждом углу со смесью отвращения и гордости. Когда глаза Френсиса появились в щели почтового ящика, Шагги решил, что тот собирается плюнуть, как его родня. Он сложил влажную тряпку и приготовился ловить слюни. Но большие розовые губы Френсиса не стали плевать, они тихонько заговорили в щель.
– Шагги. Шагги! Я знаю, ты меня слышишь. Открой дверь. Давай. Я хочу с тобой поговорить.
Он никогда прежде не говорил с Шагги так дружелюбно. Слова сочились медленно, как струйка горячей воды из крана.
– Шагги, так что, не отопрешь дверь?
– Нет.
Их глаза встретились в щели, и Шагги заметил, что у этого парня с кожей землистого цвета густые ресницы, как щетинки на одежной щетке.
– Я слышал, вы уезжаете, – сказал Френсис. – Я пришел сказать тебе: я сожалею, что был таким маленьким говнюком. – Шагги услышал, как Френсис шарит у себя в кармане. Потом его лицо вернулось к щели, пальцы просунули в нее золотистого робота. Оторванная голова C-3PO[145] была кое-как приклеена пестрым скотчем. Старая детская игрушка, годившаяся только на помойку, жалкое предложение мира.
– Тут чуток клея, и он будет, как новенький.
Френсис приподнял голову так, чтобы в щели были видны его улыбающиеся губы. У него были большие и ровные зубы, как белая галька на берегу.
– Открой дверь.
– Нет.
– Почему ты меня ненавидишь? – спокойным голосом спросил Френсис.
– Я тебя не ненавижу. Это ты меня ненавидишь.
– Неа! – обиженно прозвучал его голос. – Да это ж типа в шутку. – Шагги чувствовал, что Френсис напрягает все свои умственные способности, придумывая, что сказать дальше. – Я просто хочу извиниться, что всегда тебя поддевал. – Он нахмурился. – Хочешь меня поцеловать?
– Что?
Френсис снова поднес губы к щели – над верхней виднелся маленький шрамик. Удар тыльной стороной ладони у его отца, Большого Джеймси, был поставлен хорошо.
– Я что говорю – я тебе разрешу, если ты никому не скажешь. Я тебе разрешу нас поцеловать. Ведь ты же всегда этого хотел, верно? – Он шмыгнул носом. – Ты тока открой дверь.
Шагги помолчал, он не доверял чувству, которое теперь завязывало узлом его желудок.
– А с чего это мне хотеть вас целовать?
– Да брось ты. Ты же знаешь, кто ты.
Шагги отодрал скотч с робота, и его золотистая голова отвалилась и покатилась по ковру.
– Френсис, мы теперь и вправду друзья?
– Да. Конечно.
– О’кей. Тогда приложи рот к щели.
– Не, ты дверь открой. – Голос Френсиса звучал чуть ли не умоляюще.
– Ты сделай, что я говорю.
Шагги чувствовал, что старший из поросли Макавенни колеблется. Он не сомневался, что Френсис в любую минуту упрется, скажет, что Шагги блефует. Мучительное мгновение длилась тишина. Потом он услышал, как пуговицы на рубашке Френсиса трутся о поверхность двери – Френсис прижался к дверному полотну.
– Один поцелуй, а потом откроешь дверь, да? – Голос звучал так ясно, словно Френсис уже вошел в дом.
Шагги закрыл глаза, опустился на колени, поднес лицо к щели. От Френсиса исходил сладковатый запах, как от варенья из супермаркета. Шагги чувствовал на своих губах его жаркое дыхание, и на миг ему захотелось просунуть в щель палец и легонько прикоснуться к Френсису.