События 1927 года стали лакмусовой бумажкой для города. После смерти своего основателя Сунь Ятсена националисты — Гоминьдан, или партия «Сохраним нацию вместе», как их называли.
Известные на китайском языке, они двинулись на север с базы в Кантоне под командованием генерала с осиной талией по имени Чан Кай-ши. Целью Северной экспедиции было отвоевание у военачальников разделенных северных провинций. В начале двадцатых годов националисты, видя, что их попытки заручиться финансовой и материальной поддержкой Соединенных Штатов и других западных держав не увенчались успехом, обратились за помощью к Советскому Союзу. Лохматый большевик по имени Михаил Бородин — «крупный, спокойный человек, с природным достоинством льва или пантеры», по словам американского журналиста Винсента Шина, — обратил многих националистов на сторону международного коммунизма. Тем временем конкурирующая группа, Китайская коммунистическая партия, чье название на китайском языке, Kungch'antang, означает «Партия совместного производства», провела свои первые собрания на задворках Шанхая, где проживал самый многочисленный городской пролетариат Китая.
В марте, когда националистические войска приблизились к городу, жители Шанхайланда приготовились к революции. Молодой коммунист Чоу Энлай призвал к всеобщей забастовке, и на улицы вышло около миллиона китайских рабочих. Добровольческий корпус был приведен в боевую готовность, на реке Вангпу были вызваны артиллерийские корабли, а вокруг Международного поселения выросли баррикады из колючей проволоки. Опасения были связаны с тем, что войска Чан Кайши объединятся с коммунистическими забастовщиками, и этот союз станет гибельным для иностранной власти в Шанхае.
К счастью, по крайней мере для интересов Сассунов в Шанхае, Чан Кай-ши оказался более чем готов поставить заслон коммунистам, которых он рассматривал как конкурентов своей власти. Стерлинг Фессенден, американский генеральный секретарь Муниципального совета, известный своей беспечностью и любовью к русским танцовщицам-такси, разрешил однократное нарушение неприкосновенности Международного поселения. В то же время была заключена сделка с двумя ведущими гангстерами Шанхая. Ду Юэшэн, который начинал свою карьеру с «Маленькой восьминожки», занимаясь контрабандой опиума в Международное поселение, был бесспорным главарем шанхайской опиумной торговли. Хуан Цзиньронг, «Отметина», был одновременно главой китайских детективов сыскной полиции Френчтауна и лидером «Зеленой банды», преступного мира города.
На фоне этой живописной парочки чикагский Аль Капоне выглядел грошовым бандитом: хотя их зловещая сила коренилась в тайных обществах пятивековой давности, они также легко входили в высшее общество, где выдавали себя за респектабельных финансистов и филантропов. Муниципальная полиция Фессендена закрывала глаза на то, что люди главарей банд разгуливали по поселку, расправляясь с коммунистическими забастовщиками из своих маузеров. Войска Чиана, вооруженные британскими пушками и бронированными автомобилями, были допущены в иностранные зоны. По некоторым оценкам, в ходе последовавшей жестокой чистки было убито 10 000 молодых китайцев, почти все они были безоружны.
За прекращение восстания толпы «Большеухий» Ду стал почитаться шанхайцами как спаситель города (позже он будет занесен в официальный Шанхайский справочник «Кто есть кто» как «один из ведущих финансистов, банкиров и промышленных лидеров Китая» — поразительная дань уважения человеку, который, как говорят, держал сушеную голову обезьяны в задней части своего халата на удачу). В последующее десятилетие, когда Ду и «Пометка» Хуанг безраздельно властвовали над преступным миром, у организованного труда в Шанхае не было ни единого шанса: зарплаты промышленников оставались жалко низкими, условия труда на фабриках — ужасными. По слухам, наградой Чангу за ликвидацию красной угрозы в Шанхае стали 3 миллиона долларов, выплаченные мексиканским серебром благодарными банкирами Бунда. Северная экспедиция достигла двойной цели националистов — умиротворения городских коммунистов и вытеснения наиболее важных сельских полевых командиров. В новой столице Нанкине к власти пришло неизбираемое гоминьдановское правительство, положив начало десятилетнему республиканскому правлению[11].
Через несколько месяцев после этой бойни, 1 декабря 1927 года, Чан женился на знаменитой красавице на пышной церемонии в Majestic, отеле, который до открытия Cathay был главным местом проведения подобных мероприятий в Шанхае. Союз генералиссимуса с Сунг Мей-Линг, которая получила образование в колледже Уэлсли в Массачусетсе и чей брат, получивший образование в Гарварде, Т.В. Сунг, был министром финансов националистической партии, послужил четким сигналом для всего мира: Шанхай был открыт для бизнеса.
11
Нанкин означает «южная столица». Между 1928 и 1949 годами название Пекин, что означает «северная столица», было изменено на Пейпин, что означает «северный мир».