II. Семь дорог
Арийцы, погибшие при набеге туранцев, встретили свою смерть бодро и даже радостно, поскольку Maну обещал им, что те, кто отдал жизнь на благо младенческой расы, быстро родятся вновь, получив лучшие тела. И вскоре это обещание было выполнено. Вулкан и Капелла поженились одновременно с Пaллaсом и Венерой, как только они были устроены на Острове, и примерно через год прибыло пополнение для группы Ману. Приблизительно двадцать два маленьких арийца вполне благополучно росли вместе и, достигнув брачного возраста, естественно, разделились на пары.
Когда пришло назначенное время, Maну оставил своё износившееся тело и через двенадцать лет после нападения родился заново от Сатурна [Венецианец] и Сурьи. Марс и Вирадж [Махачохан] быстро последовали за ним как брат и сестра, в то время как Юпитер, Селена [Джинараджадаса] и Корона появились как дети Электры. Дальнейшие браки предоставили возможность рождения для Алкиона, Mицар, Геракла, Сириуса, Рамы и Аполлона, и скоро потомки Сатурна и Сурьи превратились в значительный клан. Наш герой родился как старший сын Maну спустя тридцать два года после сбора детей на Острове, и вскоре после этого молодое сообщество снова переселилось на материк. Maну решил восстановить тот самый дом, который Марс построил для себя в своём предыдущем воплощении. Таким образом, вторая жизнь Алкиона проходила в том же самом месте, при тех же самых условиях и почти с теми же самыми компаньонами, каковые были в первой. Его дядя Марс делил с ним в течение нескольких лет этот дом, и таким образом, его кузен Геракл и кузина Mицар, всегда были рядом. Аполлон, ранее его дядя, был теперь его младшим братом, в то время как Сириус и Рама, которые прежде были братом и тётей, теперь были кузенами, живущими по соседству, и поэтому – всегда в одной компании.
Уже на этой ранней стадии Maну замыслил план строительства великого города, который в будущую эпоху стал бы в его честь называться Маноа. Хотя фактическое строительство началось спустя несколько тысяч лет, уже была готова схема расходящихся из центра улиц, каждая длиной в десять миль. Было установлено направление будущих улиц, и в конце каждой из них соорудили огромные дольмены, как в Стоунхендже. Рядом же с ними находились маленькие храмы, лучше сказать, часовни. Улицы, в конечном счёте, должны были веером расходиться от берега, пока же были размечены только семь расходящихся дорог, протянувшихся через холмы и леса, и в конце каждой было такое сооружение, как описано. Членам нашего клана было поручено каждый день посещать по очереди одну из этих часовен.
На рассвете они купались и завтракали. Затем все собирались у дома Maну, откуда начинали шествие по одной из дорог. Они шли по дороге, напевая гимны, которые специально сочинил для них Maну. Это были, в основном, молитвы, призывающие благословение всех духов земли и воздуха, воды и огня. Таким образом, идя и напевая, они совершали паломничество в часовню соответствующего дня. Когда они доходили до неё, все необходимые молитвы уже были пропеты, и клан отдыхал какое-то время, прежде чем начинать обратную процессию. К тому времени, когда они приходили домой, уже наступал полдень, таким образом, обед для них уже был приготовлен. После этого они какое-то время отдыхали, а затем проводили остаток дня на каких-либо сельскохозяйственных работах.
Итак, можно заметить, что половина каждого дня была полностью посвящена тому, что мы должны расценить как религиозное действо. Хотя, с другой точки зрения, это можно было бы считать отдыхом, поскольку все его участники очень наслаждались им, и любой, кто был оставлен дома по болезни, из-за травмы или какого-то срочного задания, чувствовал себя как бы наказанным. Маленькие дети просили, чтобы им позволили пойти, хотя они не были достаточно сильными для двадцатимильной прогулки. Они расценивали её, как своего рода «достижение совершеннолетия», когда, наконец, получали разрешение присоединиться к процессии. Алкион, когда был молод, завоевал большую популярность среди своих товарищей, убедив своего отца позволить ему организовать группу детей, которым было бы разрешено проходить определённое расстояние с процессией и затем играть, ожидая её возвращения, чтобы присоединиться к ней снова. Как руководитель группы, он взял на себя обязательство отвечать за безопасность и хорошее поведение подростков. Это было удивительно, что в юном возрасте молодые люди могли преодолевать такое расстояние без усталости. Поскольку они проходили этот путь регулярно, семикратное паломничество достигалось уже через неделю. Посещение же каждой часовни по одному разу за тот же самый промежуток времени давало эффект магнетизации дорог, которые должны были в отдалённом будущем стать улицами. Эта ежедневная двадцатимильная прогулка, несомненно, послужила тому, чтобы поддерживать сообщество в хорошем состоянии.
Maну, очевидно, придавал большое значение впечатлению, производимому молитвами, регулярным ритмическим пением и атмосферой радости. Молитва, несомненно, привлекала духов природы и ангелов определённого вида. Она создавала для них своего рода постоянную атмосферу или, лучше сказать, линию наименьшего сопротивления, вдоль которой все эти ангелы и духи природы в любое время могли бы легко и естественно перемещаться. Такое путешествие давало устойчивое увеличение магнетизма. У регулярного пения и ритма была своя функция в установлении того, что можно было бы назвать привычкой к вибрации в эфирной, астральной и ментальной материи. Эффект заключался в том, что создавать порядок и регулярность становилось легче, а беспорядок и иррегулярность – труднее. Дух радостности, которому так много было уделено внимания, естественно, получал тенденцию расти. Таким образом, устанавливался общий фон и настроение для жителей будущего города.
Когда Алкион подрос, он был уже в состоянии помогать отцу в его работе и, наконец, многое из неё взять на себя. В возрасте девятнадцати лет он женился на своей кузине Oсирис и впоследствии радовался рождению одной из своих дочерей Меркури [Кутхуми] (см. илл. 3). Она была его матерью в предыдущей жизни и, действительно, была связана со всем его существованием как человека, поскольку присутствовала при его индивидуализации из животного мира.[9] Начали собираться вокруг него и прочие друзья, некоторые как его собственные дети, другие же – в семьях Сириуса и Mицар, Геракла и Авроры [Бабна-Лайцис], Аполлона и Рамы. Фактически вся группа служителей снова была в воплощении, прежде чем он покинул физический план.
Илл. 3. Алкион – отец Меркури.