— Это телефон бистро, — ответил Дюваль как ни в чем не бывало. Реагировать на замечание судьи ему не хотелось. — Я перезвоню вам позже, и дам другой номер, номер дома лесника. Я остановлюсь в доме лесника, — добавил он.
— Обязательно перезвоните мне вечером оттуда. Или оставьте сообщение.
— Выпьете со мной за компанию по бокальчику? — предложил Дюваль хозяину бистро. — Я плачу.
Мориани замахал руками.
— Благодарю, но в этом нет необходимости. Вы можете звонить отсюда в любое время, комиссар. Бесплатно, разумеется. И даже если вам придется звонить за границу, в любое время, без проблем. Мой долг помогать полиции.
Дюваль кивнул в знак благодарности.
— Тем не менее я хотел бы выпить, и мое предложение в силе.
— В таком случае — с удовольствием.
Хозяин поставил на стол два стакана.
— У меня тут отличный букет, — сказал он, возвращаясь из кухни с уже открытой бутылкой. — Я не всем его предлагаю. Красное бургундское вино. Вы знаете, я родом из Бургундии, хотя живу на «Лазурном берегу уже много лет, и я пробовал много вин, но, на мой скромный вкус, ни одно из них не сравнится с бургундским. А сейчас для него самое время. Знаете, — он многозначительно посмотрел на комиссара, — что нельзя пить бургундские вина летом? Они просто не сочетаются друг с другом. У вина даже вкус меняется. Это может показаться странным, но даже я летом не могу пить любимое вино. И мне понадобилось время, чтобы это понять. Это как тащить домой еду из похода. Дома у нее совсем другой вкус, не такой, как на природе. И вы спрашиваете себя, зачем я это сделал, зачем притащил ее домой, а не съел у костра. А бургундское вино — оно плоть от плоти Бургундии, чтобы его оценить, нужен соответствующий климат, еда и ароматы, как там. Здесь, на юге, месяцами стоит жара, солнце жжет, как сумасшедшее, воздух колеблется, а средиземноморская кухня такая легкая и игривая, что к ней не подходит ни одно тяжелое вино. Совершенно не подходит, — повторил Мориани и покачал головой. — Здесь к еде нужно подавать что-то легкое. Не зря здесь так любят легкие красные или розовые вина. И это правильно. Но сейчас… — он поднял бутылку и посмотрел в окно. — С первыми осенними штормами, ветром, холодом и дождем наступает подходящее время для бургундского! А это вино… — он налил себе и комиссару. — Сейчас сами увидите.
Мориани поднял бокал и посмотрел сквозь свет. Цвет у вина был как у спелого граната.
— Ну а теперь…
Он опустил бокал и несколько раз крутанул его, удерживая двумя пальцами за высокую тонкую ножку. Вино равномерно завертелось в бокале. Мориани внимательно рассмотрел разводы, которые остались на стекле, а потом полез в бокал носом.
— А-а-а-а-а!
Его лицо выражало полное блаженство.
— Это действительно то самое вино.
Он поднял бокал и подмигнул Дювалю.
— Попробуйте.
У Дюваля не было желания повторять за хозяином весь ритуал. По его собственному определению, он был любителем, но не знатоком вин. Конечно, он любил хорошее вино, и если ему предлагали St. Emilion Grand или Grand Vin de Bourgogne, он мог оценить его по достоинству. И он был согласен с хозяином. В Париже комиссар предпочитал пить Brouilly, Cötes du Rhone, а в Каннах инстинктивно выбирал вина этого региона и время от времени с удовольствием угощался бутылочкой Chateau Ste. Roseline. Но в его холодильнике, как правило, хранилось только простое розовое из Люберона. Как вино на каждый день оно его вполне устраивало.
— Sante[26]! — провозгласил Дюваль и по-приятельски звякнул своим бокалом о бокал хозяина бистро.
— A la votre[27], — отозвался тот.
Потом поставил на барную стойку миску с оливками и открыл маленький пакетик с чипсами, которые высыпал в маленькую миску. Оба пили вино, не произнося ни слова, и смотрели новости по телевизору с убавленным до минимума звуком.
— Эх!
Хозяин взял пульт и прибавил громкости.
— Что за день такой?
В региональных новостях сообщалось об ущербе, который нанесли побережью дожди и штормы. Картинка была соответствующей: машины беспомощно покачивались в воде на затопленных парковках в порту, на улицах и в подземных туннелях, люди отчаянно бросались выгребать грязь и мутную жижу из подвалов и магазинов. Многие тротуары были разрушены и смыты с лица земли волнами. Разбушевавшаяся морская стихия нарушила транспортные артерии, проходящие по прибрежным дорогам и мостам. Камера запечатлела ужасные волны в несколько метров высотой, которые со всего размаха бились в набережную. Непогода забралась и в глубь континента. Вырванные из земли деревья падали на припаркованные машины, а ветер сносил с крыш черепицу. В Альпах дождь превратился в снег, можно было видеть, как скользят по наледи автомобили и как мерзнут в километровых пробках водители. Выпуск новостей заканчивался неожиданной панорамой: кружатся в воздухе большие снежники, детвора с криками и хохотом рассекает на санках по склонам. Ну хотя бы этим детям было весело.