Шумиха! Катящиеся бутлеги
Начальные иллюстрации
Эпилог 1
Весна 2002 года. Манхэттен, Нью-Йорк.
И почему все так обернулось?
— Face to wall1!!!
«Фейс» — это лицо… «уолл» — стена, а… что такое «ту»?
Но им было плевать, что я не понимаю по-английски. Если уж на то пошло… это указание (я так думаю) они отдали, уже когда прижали меня лицом к каменной стене.
Началось все с лотереи в местном торговом районе.
— Па-а-аздравляем!!! Главный приз — пятидневное путешествие в Нью-Йорк — ваш!!!
Аккомпанировал этому душераздирающему воплю колокольный звон.
Дзынь-дзынь-дзынь-дзынь-дзынь…
Его эхо продолжало греметь у меня в ушах, даже когда я ступил на землю США.
А я всего лишь хотел игровую приставку, которую давали за второе место.
Сквозь лес небоскребов направляюсь к Манхэттенскому мосту, потому что обедать решил в китайском ресторанчике в Чайна-тауне. Когда не знаешь, на чем остановиться — ешь рамэн. Все в мире это знают, правильно же?
Хоть поездка и главный приз, на расходы выдали по минимуму, поэтому шиковать особенно не приходится. Я и так еле-еле наскреб себе на карманные расходы, сдав лишний билет в магазин ваучеров, так-то тур был рассчитан на двоих.
Гюдон-ресторанчик, входящий в японскую сеть, что успела добраться уже и до Нью-Йорка, тоже выглядел заманчиво (с денежной точки зрения), но написанное латиницей название меня смутило. И суток после приезда не прошло, а я уже страшно истосковался по иероглифам.
Я шел, размышляя над этим, когда слух уловил чьи-то громкие голоса.
В узкой улочке, уходящей вбок от шоссе, шумели пятеро или шестеро мальчишек. Они стояли кружком, а когда я подошел ближе, один из них, самый младший на вид, схватил меня за руку и с улыбкой воскликнул:
— Лук, лук2!
В чем дело?
Ведомый любопытством, я заглянул внутрь их кружка.
Странно… Ничего же нет.
Но произнести это вслух я не успел. Не переставая что-то горланить, вся их шайка, как по команде, набросилась на меня.
И возвращаюсь к тому, с чего начал.
Я искренне думал, что буду готов противостоять подобного рода неприятностям… Но в действительности мне даже не дали времени среагировать.
Что со мной было дальше — не помню. Очнулся я, лежа на нагретом солнцем асфальте, а когда с трудом сел, успел лишь заметить, как те самые мальчишки убегают за угол.
Хорошо, что не убили. Мысль была обнадеживающая, но тут я заметил, что они украли все мои личные вещи… Определенно ничего хорошего. Наверное, стоило быть благодарным, что остался в живых, но людям свойственно махать кулаками после драки. Вот и я рассердился на себя за то, что не дал сдачи. Не самая достойная мысль для добропорядочного горожанина, но как по-другому?!!
Будучи начинающим фотографом, специализирующимся на съемках животных, я и в это путешествие взял с собой профессиональную камеру со сменными объективами. И все это в итоге украли.
Черт! Они хоть представляют, во сколько она мне обошлась? В несколько сотен тысяч иен! Я просто не мог не злиться.
Мне, кипящему от едва сдерживаемого гнева, только и оставалось, что при помощи отзывчивого портье сообщить о случившемся в полицию. Больше, чем сам факт ограбления, мне портила настроение мысль, что я оказался под стать собирательному образу «японца-неудачника» из фильмов и сериалов.
Что касается реакции стражей порядка, тут все было предсказуемо.
Мне дали заполнить пару бумажек на получение страховки — и на этом все. Как подтвердил мои опасения портье, немного говорящий по-японски, полиция подобного рода делами всерьез не занимается. Вот если бы я получил увечья или мне угрожали пистолетом — тогда другое дело.
Но думая, каких лишений мне стоила покупка того фотоаппарата, я просто не мог взять и сдаться. Если уж на то пошло, у меня и средств на страховку не хватило.
Такими темпами я, чего доброго, сразу после возвращения в Японию отправлюсь в тот магазин, что проводил эту злосчастную лотерею, и отыграюсь на его владельце — приемом «эндзуйгири» с разбега врежу ему ногой по затылку.
Воображая, как затем, когда он упадет на колени, добавлю ему «шайнинг уизардом» — в прыжке стопой по лицу, — я рассказывал пожилому полицейскому подробности ограбления. Тот слушал с сочувствием, но было ясно, что расследования убийств и других тяжких преступлений для него все равно на первом месте.
И вдруг, пробегаясь глазами по заполненному мною заявлению, он остановился взглядом на графе «место преступления» и что-то пробормотал.
Согласно переводу портье, суть его слов заключалась в следующем:
— Возможно, фотоаппарат удастся вернуть… Только способ неблагонадежный.
— Да уж… Несладко вам пришлось, сочувствую…
На место встречи явился приветливый молодой человек.
Каштановые волосы и круглые очки. С виду — самый обычный банковский клерк. По-японски говорит настолько свободно, что я в первую секунду решил, что он мой земляк… Но присмотревшись к лицу, не заметил ни намека на азиатские черты.
Пожилой полицейский кому-то позвонил, после чего назвал мне этот адрес, добавив: «Попросите содействия у того, кто вас там встретит. Переводчик не понадобится». Но мне запомнилось угрюмое выражение на его лице в тот момент.
— Вам повезло… Мы с тем сержантом, Полом Ноем, немного знакомы. Прими вас кто другой, и пиши пропало.
Уже по одному фразеологизму «пиши пропало» был виден его высокий уровень владения языком. И произношение слух не цепляет… Наоборот, речь четкая и правильная, что свойственно скорее старшему поколению.
— Исходя из его рассказа… Предположу, что вас, скорее всего, ограбили ребята Бобби. Они в последнее время часто безобразничают в том районе.
Вот уж не знаю, можно ли назвать это просто «безобразием».
Не знаю, почему, но этот парень не вызывал у меня доверия. Частный детектив, наверное, или еще кто в этом роде. Не похож он на добропорядочного гражданина.
Ну, хорошо хотя бы, что мы друг друга понимали.
Но стоило мне так подумать…
— Как вам такое предложение? Я получаю одну десятую от ценности украденных у вас вещей, а взамен договорюсь с ними, чтобы они вернули все в целости и сохранности?
Теперь понятно. Судя по всему, он босс той шайки малолетних грабителей. Мало того, что он получит выгоду в виде одной десятой от моих вещей, так и волноваться о дальнейшем расследовании не придется, как и тратить время на сбыт краденого.
Хотя, если так подумать, одна десятая — это еще приемлемо. Придя к такому выводу, я, не переставая хмуриться, кивнул.
— Окей. Значит, договорились.
С этими словами молодой человек куда-то меня повел.
Он же не собирается меня расчленить и продать на органы? Поддавшись тревожным мыслям, я внутренне напрягся, приготовившись, если он захочет завести меня в какое-то подозрительное место, тут же закричать: «Help!» — и броситься наутек.
Интересно, а продажу органов убитых можно отнести к торговле людьми?
Пока я размышлял над подобной ерундой, он дошел до бара на углу широкой улицы.
На вывеске были нарисованы пчелиные соты, поверх которых шла надпись латиницей, но я не смог ее прочесть, поэтому про себя я зову то место просто «Соты».
Зайдя внутрь, я уловил приторный запах меда. Снаружи это заведение казалось меньше, чем бар — оно скорее напоминало первоклассный ресторан.