Привычная для нас действительность, в которой мы живем, – это однопроцентный мир, но по ту сторону занавеса скрыта гораздо более значимая реальность – реальность 99 процентов.
Мир 99 процентов и есть источник нескончаемого удовлетворения. Это территория Света. Когда мы радуемся, обнимая ребенка или заключив удачную сделку, наша радость приходит к нам из мира 99 процентов.
Ничто не ново под луной
До открытия Томаса Эдисона человечество жило практически в темноте, если сравнивать с нашим сегодняшним круглосуточным неоново-флуоресцентно-галогенным миром. Но действительно ли Эдисон, создав электрическую лампочку, изобрел нечто абсолютно новое? Или же информация о том, как сделать лампочку, уже существовала?
Открыл ли Альберт Эйнштейн что-то совершенно новое, разработав теорию относительности? Или же он просто описал то, что существовало всегда?
Изобрел ли Исаак Ньютон закон всемирного тяготения? Или же этот закон существовал всегда?
Эдисон, Эйнштейн и Ньютон всего лишь обнаружили и обнародовали то, что уже существовало. Так где же таилась вся эта информация до того, как ее открыли эти великие умы?
В мире 99 процентов. За занавесом.
Симфония вечности
Вольфганг Амадей Моцарт утверждал, что способен создавать целые симфонии в уме, не записывая на бумагу ни единой ноты.
«Я не слышу в своем воображении ее части по порядку, я слышу их все сразу. Что это за наслаждение! Все это сочинительство, это творение происходит в прекрасном, наполненном жизнью сне»[1].
«Наполненный жизнью сон», о котором он говорит, – это реальность 99 процентов, которая выходит за рамки времени и пространства.
Артур И. Миллер, профессор истории и философии науки Университетского колледжа Лондона, писал, что, по словам Эйнштейна, – в то время как Бетховен создавал свою музыку, музыка Моцарта «была столь чиста, что казалось, будто она всегда существовала во Вселенной, ожидая открытия мастером». Эйнштейн придерживался схожего взгляда и на физику, считая, что вне досягаемости наблюдений и теорий лежит музыка сфер, которая раскрывает «предопределенную гармонию», демонстрирующую потрясающие симметрии. Законы природы, включая теорию относительности, дожидались, когда их выудит из космоса кто-нибудь, обладающий соответствующими способностями[2].
Эйнштейн, Моцарт и другие великие умы прошлого осознавали, что источником их достижений является другое, духовное измерение. Еще один пример этого – русский химик Дмитрий Менделеев, которому в 1869 году приснился необыкновенный сон:
«Я увидел во сне таблицу, в которой все элементы занимали свое строго определенное место. Проснувшись, я немедленно записал ее на клочке бумаги…»[3].
Сон Менделеева дал миру периодическую таблицу элементов, которая знакома всем нам по школьным урокам химии.
Ниже приведен отрывок из письма Билла Бантинга, сына канадского ученого сэра Фредерика Бантинга, который в 1923 году стал лауреатом Нобелевской премии в области физиологии и медицины, а позднее за свои научные достижения был посвящен в рыцари.
«С самим собой отец был строже, чем с другими. Горя желанием представить студентам-медикам с первого курса обзор последних исследований, он посчитал, что материал его лекции недостаточно хорош. В надежде улучшить свою работу он взял медицинские журналы с собой в постель, когда ложился спать. Несколько часов спустя, когда он проснулся, он быстро настрочил небольшой абзац, который позднее привел к открытию инсулина».
Платон говорил о «мире идей», который, по его словам, является истинным источником всей мудрости и материального мира. Наш мир – лишь тень этой скрытой реальности. В своей книге «Тени разума» выдающийся физик Роджер Пенроуз писал:
«По Платону, математические понятия и математические истины пребывают в своем особом мире, не имеющем времени и материальности. Мир Платона – идеальный мир совершенных форм, отличный от материального мира, но при этом позволяющий объяснить материальный мир».
Сны, видения, интуиция – все это моменты соединения с миром 99 процентов, где живет вся информация, мудрость, энергия, удовлетворенность и Свет.
Связь с миром 99 процентов Платон назвал «божественным безумием».
Знаменитый философ XV века Николай Кузанский называл ее «божественным откровением».
Моцарт описывал ее как «головокружительный взлет».
Философ Эдмунд Гуссерль называл подобную связь «чистой интуицией».
2
Источник – Miller, Arthur I., (January 31, 2006), A Genius Finds Inspiration in the Music of Another, New York Times