Под правым фонарем красного катера сидел Курт Остин. Загорелый, решительный, он стойко переносил удары о твердую, словно бетон, воду. (В отличие от сухопутных транспортных средств у морских судов нет амортизаторов.) Каждый удар сотрясал композитный корпус из кевлара и карбона, зубодробительной волной проходя по телу Остина. Несмотря на мощное телосложение — широкие плечи, накачанные бицепсы, двести фунтов веса — и ремни безопасности с пятиточечным креплением, Курт ощущал себя как баскетбольный мяч в руках Майкла Джордана.
Всю, до последней капли, силу здоровяк Остин направил на то, чтобы руками удерживать в нужном положении триммеры и рукоятки дроссельной заслонки, а левой ногой — педаль, контролирующую давление в могучих сдвоенных турбодвигателях.
Под левым колпаком, сгорбившись, сидел Хосе Джо Завала. Затянутыми в перчатки руками он крепко вцепился в черный руль, настолько маленький, что с его помощью, казалось, невозможно править таким катером. Хосе чувствовал себя больше стрелком, нежели водителем. Сжав губы в плотную линию, он следил за морем — не поднимется ли ветер, не изменится ли высота волн. Обычно веселые, темно-карие глаза остекленели. Качка лишь добавляла проблем. И если Остин чувствовал удары о воду, в прямом смысле, задом, то у Завалы страдали главным образом руки.
— С какой скоростью идем? — пролаял Остин в микрофон рации.
Завала глянул на электронный спидометр.
— Сто двадцать две. — Его взгляд сместился на экран GPS- навигатора. — Курс держим.
Сверившись с часами, Остин посмотрел на таблицу у правого бедра. Стошестидесятимильная гонка началась у берега Сан-Диего, сделала два крутых поворота у острова Святой Каталины и вот вывела участников на финишный отрезок. Вдоль всей дистанции зрители на пляжах с замиранием сердца следили за окончанием соревнования. С минуты на минуту пилоты гоночных катеров выйдут на финальный поворот.
Прищурившись, Остин сквозь забрызганное стекло фонаря увидел справа вертикальную линию, вторую... Яхтенные мачты! Зрители на своих судах выстроились в широкую полосу на открытой воде. Ждут. Миновав их, гонщики окажутся у поворотного бакена береговой охраны, и дальше — последний круг. Быстро обернувшись направо, Остин заметил отраженный в золоте солнечный свет.
— Ускоряюсь до ста тридцати, — сказал Остин.
Судя по тому, как трясло руль, высота волн росла. На воде появились белые прожилки, значит, поднимается ветер.
— Может, не стоит? — перекрывая шум двигателей, крикнул Завала. — На воде рябь. А где Али-Баба?
— Считай, у нас в кармане!
— Он псих, если сейчас пойдет на обгон. Ему же лучше, если сдастся и позволит нам победить. Море и ветер слишком непредсказуемы.
— Али не любит проигрывать.
Завала фыркнул.
— Ладно, прибавь скорости до ста двадцати пяти. Может, он и отступит.
Кончиками пальцев Остин перевел рычаги газа в нужное положение и ощутил, как набирают мощь двигатели.
Спустя мгновение Завала доложил:
— Сто двадцать семь. Идем неплохо.
Приотстав, золотой катер снова нагнал красного соперника. На его борту уже различалась черная надпись «Ковер-са- молет». Пилота под тонированным колпаком видно не было, однако Остин знал: этот похожий на Омара Шарифа бородатый юноша улыбается от уха до уха. Сын гостиничного магната из Дубая, Али бен Саид — один из самых сильных соперников в одном из самых зрелищных и опасных видов спорта, гонках первого класса на открытой воде.
В прошлом году Али чуть не победил Остина на Гран-при в Дубае. Поражение на родине, перед лицом соплеменников особенно горько, и потому Али прокачал «Коврик», усилив движки «Ламборгини». Из своей улучшенной «Красной капли» Остин тоже мог выжать немалую скорость, но справедливо опасался, что Али возьмет-таки реванш.
На брифинге перед гонкой Али в шутку обвинил Остина: якобы по просьбе последнего Агентство морских и подводных исследований будет успокаивать море на пути «Красной капли». Командир Команды особого назначения НУМА[5], Остин и вправду располагал внушительными ресурсами, однако ему хватило мудрости не строить из себя короля Кнута[6]. Не мощный двигатель помог побить Али, нет. Слаженная работа Остина и напарника — вот ключ к победе.
Смуглый Завала, брюнет, обладатель густой шевелюры, постоянно зачесанной назад, больше походил на администратора фешенебельного отеля. За легкомысленной улыбочкой скрывались железная воля и решительность, выкованные в студенческие годы. (Завала боксировал в среднем весе.) Участие в особых операциях НУМА лишь закалило его характер. Общительный и мягкий, этот инженер-гидротехник успел в свое время налетать тысячи часов на вертолетах, небольших реактивных и турбированных самолетах и уверенно чувствовал себя в кабине гоночного катера. На пару с Остином они работали как детали точной машины, и с первой же секунды гонки Завала взял на себя управление.
5
NUMA, National Underwater and Marine Agency — Агентство морских и подводных исследований. Реально существующая организация, созданная самим Клайвом Касслером.
6
Король Кнут, или Канут (994/95—1035) — король Дании, Англии, Норвегии. Существует легенда о том, как однажды Кнут поставил на берегу трон и приказал приливу остановиться, покорившись королевской воле, «как и земля, на которой стоит трон».