А это возвращает нас к вопросу о том, чего ты хочешь, чего надеешься добиться, и к твоим сомнениям (личным и вторичным) по поводу того, сможешь ли достичь поставленных целей. Начинающие писатели часто разрываются между двумя крайностями: я действительно хочу заниматься именно этим, и я не знаю, есть ли у меня талант для подобного занятия[3]. Желая убедиться в правильности своего решения, они надеются, что кто-то придет и скажет: «Да, у тебя, несомненно, талант, и ты обязательно добьешься успеха – дерзай смело!» Но успех никогда нельзя гарантировать, а любой, кто говорит иначе, пытается тебе что-то продать, чаще всего – пособие по литературному мастерству.
Еще одна ужасная особенность писательской стези в том[4], что первую половину жизни мы убеждаем окружающих, что у нас есть талант, а вторую – пытаемся заверить в этом самих себя. И так как этот процесс бесконечен, лучше привыкни к боли сейчас, чтобы в будущем сэкономить на походах к психологу.
Без гарантированного писательского таланта остаются лишь перспективы и возможности, знаки, предзнаменования и признаки, подсказывающие, что ты на верном пути. Их проявления могут меняться в зависимости от того, на каком этапе становления ты находишься, но в общих чертах это выглядит так.
Если ты еще учишься в школе, то вместо того чтобы пойти попинать мяч, включить последнюю версию Call of Duty или потусить с друзьями, большую часть времени ты проводишь дома за написанием рассказов или стихов либо изливаешь душу дневнику. И поступаешь так потому, что внутри тебя что-то должно это написать, а еще ты ощущаешь, как это весело и здорово, когда слова уводят в неизведанные миры, доверяя секреты, которых другие никогда по-настоящему не поймут. С другой стороны, нет уверенности, что у тебя хватит смелости показать свои тексты миру, ведь там содержатся мысли и идеи, о которых ты редко говоришь вслух, потому что это как раз в твоем стиле: из шести мыслей, проскакивающих в голове, озвучивать лишь одну-две. Люди говорят, что ты слишком часто витаешь в своих мыслях. Возможно, так и есть, ведь там гораздо интереснее, чем в реальном мире.
Или, допустим, ты уже в колледже и границы твоей вселенной расширились непростым судьбоносным способом. До сегодняшнего дня окружающие решали за тебя, какие предметы изучать, какие экзамены сдавать и через какие обручи прыгать. Накрытый стол не пестрил разнообразием, да и из имеющихся блюд выбирать тоже не дозволялось. Каждый день одно и то же. А теперь внезапно перед тобой оказался шведский стол, до отказа заставленный всякими разносолами, изобилующий вкусами, текстурами и цветами. Но, несмотря на восторг и вседозволенность, это может немного пугать и сильно сбивать с толку. Раньше при выборе предметов приходилось учитывать желания родителей и школьной администрации, обещать выбрать определенные дисциплины, чтобы впоследствии получить стабильную, надежную профессию в науке, юриспруденции или бухгалтерском деле. Здесь же предметы приводят тебя в настоящий восторг: литературное мастерство, создание коротких рассказов, написание сценариев для театра и телевидения. Разум знает, какие предметы позволят добиться ощутимых результатов, а сердце подскажет, что ему нужно… и это уж точно не чертов бухучет[5].
Или, допустим, ты не можешь позволить себе колледж и пытаешься прожить, перебиваясь подработками сразу в нескольких местах, разрываясь между сменами с ненормированным графиком за гроши и забыв про премии, потому что прекрасно понимаешь, что тебя могут уволить в любой момент без выходного пособия. Не имея ни стабильности, ни возможности остановиться и перевести дух, ты носишься днем и ночью, что напоминает бег по кругу из «Алисы в Стране чудес», где нужно мчаться сломя голову, чтобы оставаться на месте. Драгоценных минут не хватает ни на что, кроме работы, сна и страданий. Но, несмотря на усталость, ты заставляешь себя найти немного времени по утрам, или между сменами, или за обедом, вытаскиваешь блокнот, чтобы набросать пару строчек, или диалог, или очередной сюжет… наброски и замыслы… небольшие проявления творческого сопротивления, которые приносят счастье и сохраняют рассудок в таком сумасшедшем графике.
3
Это ощущение никогда не исчезнет совсем вне зависимости от твоих достижений, оно может лишь принимать другие формы. Любой опытный писатель, приступая к очередному роману, думает: «Ну и как мне растянуть эту историю на пятьсот страниц?», а в самый разгар процесса уже пытается понять: «Как мне уместить все это всего на пятистах страницах?»