Хел вздохнул и пошел следом за ним, услышав за спиной ледяной шепот девушки:
— Иди вперед…
…В палатке уютно гудела горелка. Потрескивала на сковородке ветчина с картофельным пюре, и аромат стоял такой, что Ред недоумевал, почему все зверье гор Сан-Хуан и их окрестностей не собралось вокруг их палаточки и не воет на тысячу голосов, выпрашивая чего-нибудь поесть.
Он, вообще-то, не очень был доволен сегодняшним днем. Из-за бурана им так и не удалось «полетать», а ведь они ехали сюда именно за этим. И парашюты вон не расчехленные.
Хотя, собственно, Ред был рад уже тому, что попал сюда, в горы. Втянув полную грудь ветчинно-картофельного аромата, он улыбнулся. Черт возьми, ему нравились горы. Конечно, «полетать» здорово, но ведь они с Кевином жили ради самих поездок. Ред любил лезть вверх, карабкаться на скалы, когда сердце замирает и захватывает дух от головокружительной высоты. Нравилось разбивать палатку на самой круче, а вечером просто посидеть и посмотреть на закат. В горах это фантастическое зрелище. Порой он недоумевал, почему люди, обычные люди, не догадаются забраться на такой же пик и посмотреть на мир сверху, сквозь голубую дымку. И на звезды, удивительно низкие, чистые и потрясающе огромные. И на заходящее солнце. И на восходящее тоже. Сначала Ред думал: они просто не знают о том, что существует такая красота. Святая наивность. Его родители, серьезные, целенаправленные люди, точно знающие, чего хотят достичь в жизни, рассмеялись, когда их сын рассказал им о горах. То-то было веселье. Непередаваемое! А в конце концов ему посоветовали готовиться к колледжу, иначе, мол, придется всю жизнь мыть пол в какой-нибудь забегаловке типа «Макдональдса» или «Бургер Кинг» и навсегда забыть о горах. Ред не стал их переубеждать. Он просто любовался закатом без них. С Кевином. И нельзя сказать, что им стало от этого хуже. Иногда забредали Гейб с Джесси или Хел с Сарой. Потом Сара погибла. Как это произошло, не знал никто. Да, может быть, оно и к лучшему. Затем уехал Гейб, а вот теперь вернулся. Значит, на горизонте замаячили старые времена. Или новые, но чертовски похожие на старые, чудные и по-своему очень классные.
Однако Ред понимал: они повзрослеют, обзаведутся семьями, и горы, скорее всего, останутся лишь в их воспоминаниях, далекие и недоступные, как та река, в которую нельзя войти дважды. Частенько его посещало желание поговорить со спасателями и устроиться работать на станцию. Это был выход. Остаться здесь на всю жизнь. А если повезет, то и закончить жизнь тут же, в горах, глядя на туманную синеву у островерхих пиков, на «Одинокую мачту», на солнце, висящее над скалами и придающее соснам и елям удивительный изумрудный оттенок. Или на буран, беснующийся за окном. Разве люди внизу знают, что такое настоящий буран?! Это они думают, что знают, а, на самом деле, ни разу в жизни не видели его.
— Эй, ветчина сейчас пригорит, — оборвал размышления приятеля Кевин.
Ред быстро взглянул на друга, словно боясь, что тот мог услышать это. Самое сокровенное, тайное, в общем-то, не являющееся большим секретом от Кевина — тот и сам знал все это — но очень личное.
— Знаешь что, старик, — сказал он, накладывая в тарелки пюре с ветчиной и выключая горелку. — Ты когда в следующий раз перед поездкой в горы будешь
смотреть MTV, хоть изредка переключайся на канал погоды, ладно?
— То есть? — прищурился Кевин, хотя прекрасно понимал, о чем речь. Это ведь в его обязанности входило отслеживать сводки погоды перед очередным походом. — О чем ты говоришь?
Ред улыбнулся.
— Ты где хотел бы провести сегодняшний вечер? Здесь, или в дансинге, в Сиэтле?
Кевин смущенно хмыкнул, вздохнул и, набив рот картошкой, промычал:
— Это точно…
— То-очно, глупая голова, — прищурился Ред.
— Ты так сказал?
— Она сама об этом сказала.
Кевин несколько секунд непонимающе хлопал глазами, а затем расхохотался, едва не подавившись.
Ред довольно улыбнулся. Все было здорово. И жизнь, его жизнь, была прекрасна…
…Френк опустил вертолет на посадочную площадку у спасательной станции, выбрался из кабины и пошел — почти побежал — к дому. Его сжигала тревога. Размытая раньше, она обрела четкие очертания. Где-то совсем рядом, в горах, находились вооруженные люди, убийцы — свидетельство тому мертвый человек в самолете — и где-то здесь же были Хел, Гейб и Джесс.
Старик не представлял, с кем он имеет дело, сколько в горах бандитов и как хорошо они вооружены. Собственно, так он и сказал диспетчеру спасательной станции в Монтроз. Тот пообещал немедленно связаться с федеральными властями, поднять на ноги всю полицию штата и национальную гвардию, чтобы в кратчайшие сроки весь район был оцеплен. Хотя Френк понятия не имел, каким образом они будут проводить столь крупные розыскные мероприятия ночью, в темноте, да еще и в горах.
Ворвавшись в дом, он побежал в служебную комнату, открыл маленький стенной сейф и достал из него серебристый, никелированный «смит-вессон комбат магнум 357», поясную кобуру и коробку патронов.
Нацепив кобуру на ремень, Френк зарядил пистолет, пощелкал барабаном, пожалев, что давно не чистил его, однако, почувствовал себя немного спокойнее.
Вернувшись в диспетчерскую, старик щелкнул переключателем рации и проверил, не вызывают ли базу Хел или Джесси. Он не ожидал чуда, его и не произошло. Эфир был пуст. Ничего сверхнеобычного в этом не было. Если Джесси со своим переносным передатчиком отошла от станции больше, чем на три километра, приемник базы не смог бы уловить сигнал. У портативных раций ограниченный радиус действия, этим-то они и плохи. Правда, в обычных условиях группа не отдалялась слишком далеко, либо ее сопровождал геликоптер, на котором стоял более мощный передатчик.
На панели приемника замигала красная сигнальная лампа вызова, и надтреснутый, с хрипотцой голос произнес:
— «Спасатель-база», я — «Спаса+ель-центр». Ответьте.
Френк схватил микрофон:
— «Центр», я — «База», вас слышу.
— Привет, Френк. Как дела? Хел и Гейб не объявились?
— Нет, Эл, — старик покачал головой, будто собеседник мог его видеть. — А как у тебя? Ты связался с властями?
— Да, я сообщил в полицию штата, Денверское отделение ФБР. Те связались с Вашингтоном и выяснилась любопытная штука. Министерство Финансов перевозило самолетом большие деньги, как раз сегодня. "Самолет исчез. Понимаешь, к чему веду?
— Это их самолет? Тот самый? Но в нем нет денег!
— Правильно. Они подозревают ограбление.
— Вон как.
— Да. Так что готовься. Скоро у тебя будет шумно.
— Полиция?
— И не только. Люди из национальной гвардии, добровольной дружины, армия, возможно, УНБ[10]. Ты себе представить не можешь, какой улей ты разворошил, и все вокруг этого дела. Сообщили даже, что сюда прибудет целая команда десантников или что-то в этом духе. Ребята из Сил Быстрого Реагирования.
— О, господи. А танков не будет? — невесело пошутил Френк, скорее, в силу привычки, чем по настроению.
— Я удивлюсь, если они не подгонят «Нью-Джерси»[11] по Колорадо. А заодно, и войска ООН. Вот такие новости для тебя, старина.
— О’кей, Эл. Если не возражаешь, я отключусь. Может быть, Джесси или кто-нибудь из ребят выйдут на связь.
— Хорошо, Френк. Если будет что-нибудь новенькое, сообщи мне.
— О’кей. До связи, Эл.
— До связи, Френк. И удачи тебе.
— Спасибо.
Диспетчер спасательного центра в Монтрозе отключился. Френк пощелкал тумблером частот, поймал переговоры двух полицейских машин их дорожного патруля, но слушать не стал. Ни Гейба, ни Хела, ни Джесси. Словно сквозь землю провалились. Повесив микрофон на рычаг, он направился к двери, намереваясь совершить еще один облет территории, остановился, вспомнив слова Эла, и вернулся в комнату. «Скоро здесь будет шумно». Черт побери. Теперь ему нужно сидеть на станции и ждать. Полицию, армию и еще Бог знает кого. Они соберутся, заполонят тут все, ни один из них не знает гор, ничего не понимает в этом, но вести себя они будут так, словно родились и прожили всю жизнь среди скал и пиков. О, господи. Ну, ладно, по крайней мере, он будет не один. Тут окажутся вооруженные люди. Вместе они смогут что-то предпринять…