Выбрать главу

Имира, который спасся в погребальной ладье. «Старшая Эдда» гласит:

Бергельмир жилза многие зимыдо сотворения суши:как он лежалв погребальной ладье —вот что мне первое памятно[27].

Бергельмир стал родоначальником нового поколения великанов, получивших имя йотунов, или турсов.

Йотуны обитают в холодной каменистой стране где-то на востоке мира (в его горизонтальной проекции), эта страна называется Йотунхейм, или Утгард. Правит ими великан по имени Утгарда-Локи, или Скрюмир. Совпадение имени этого великана с именем аса Локи до сих пор не получило удовлетворительного объяснения; любопытно, что Саксон Грамматик в своих «Деяниях датчан» утверждает, что Утгарда-Локи — это собственно Локи, изгнанный другими богами в Утгард.

Йотуны, с одной стороны, хранители древней мудрости, унаследованной ими от инеистых великанов. Мудрость йотунов показывает, в частности, эддическая песнь «Речи Вафтруднира», в которой Один состязается в вопросах и ответах с великаном Вафтрудниром. К йотунам, вероятно, принадлежал и Мимир, с чьей головой Один советуется и из чьего источника у корней ясеня Иггдрасиль он черпает мудрость. Мудр и Скрюмир, испытывающий Тора своими загадками, мудры Суттунг и Бауги — хранители меда поэзии.

С другой стороны, йотуны нередко демонстрируют скудоумие, впоследствии ставшее отличительной чертой их потомков — троллей. Таков противник Тора Трюм, таков Хюмир, вместе с Тором ловивший мирового змея Йормунган- да, таков, наконец, безымянный великан-строитель Асгарда, обманутый Локи (подробнее о сражениях йотунов с богами см. главу III первой части).

С течением времени миф уступил место сказке, и мифологические йотуны «превратились» в недалеких троллей, унаследовавших от своих предшественников только огромную силу — и страх перед Тором, защитником богов и людей. Многие скандинавские баллады посвящены противоборству людей с троллями; как правило, люди одерживали в этих противоборствах победу не силой, а хитростью. Так, например, датская баллада «Святой Олуф и тролли» рассказывает о поединке конунга Олуфа с троллями, обитавшими на горе Хорнелуммер:

Велит он построить и с брега столкнутьЛадью отменной оснастки.«Отсель мы отправимся, чтоб задатьНечистой силе острастки!»
Кормщик взобрался на груду добра.«Стоянка с худою славойУ Хорнелуммера: эта гораЗахвачена троллей оравой.
Множество лет живет на землеСтаршой их, по прозвищу Аред.Наши ладьи с молодцами в скалеЗамыкает злодей и скаред.
Пышут кострами гляделки его.Ногти чернее дегтя,Загнуты вроде козлиных рогов,Длиной не менее локтя.
Его бородища у самых коленТреплется конской гривой.Тошно глядеть на когти егоИ видеть хвост шелудивый».

Но конунг не испугался и не отказался от своего намерения. Только ладья подошла к горе, как навстречу конунгу вышел сам Аред.

«Скажи мне, Рыжая Борода,Как ты со страху не умер?Большая тебя ожидает беда!Попомнишь ты Хорнелуммер!
Никто не причаливал к нашей земле!Вот собью с тебя спесь:В скалу одной рукой засажуЛадью, что болтается здесь!»

Аред попытался выполнить свою угрозу, но лишь увяз в скале по колена. Он воскликнул:

«Я в камне завяз, но хребта и рукНичуть не утратил силу.На собственной шкуре испробуешь тыМою молодецкую жилу!»

Конунг ответил:

«Каменной глыбой, нечистый дух,На глазах у крещеного людаТы простоишь до судного дня,Никому не делая худа!»
Отколь ни возьмись, прибежала карга,Вытянув шею отвратно.Она что есть мочи таращила очи,Визжа: «Убирайтесь обратно!»
Велела она, чтоб Олуф-корольНемедля ноги унес,А он приказал ей недвижно стоятьИ каргу превратил в утес.
Малые тролли, сидя в норе,Хватают железные крючья:«Коль скоро матушка наша молчит,Нет ли в том злополучья?
А если виной не кто иной,Как недруг рыжебородый,Железными прутьями угостимГубителя нашей породы».
Славной шуткой дружину своюПозабавил Олуф Святой:Заклятьем он камень с камнем свелИ стену свел со стеной.
Наглухо гору он замкнулТак, что не стало ходуС этой поры из недр горыНи троллям, ни их приплоду.
Тролль меньшой взаперти бушевалИ такие выкрикивал речи:«Нам глыбы тяжеле этой горыВзвалить случалось на плечи!»
Братья, хвост подпирая лбом,Подсаживать стали друг друга,Но им скала была невподъем:Хребты раздробила натуга[28].

Помимо йотунов, с богами враждуют хтонические чудовища: это мировой змей Йормунганд, чудовищный волк Фенрир и владычица преисподней Хель, — порожденные в лесу Ярнвид великаншей Ангрбодой от аса Локи.

Локи, подобно Одину, ведет свой род от инеистых великанов: его отец — хримтурс Фарбаути. Кроме того, он — родной или сводный брат Одина; в эддической песни «Перебранка Локи» он произносит такие слова:

Оба мы, Один,во время онокровью братство скрепили.

К. Кварестрем. Локи и Хед (ок. 1890 г.).

Из мифов следует, что Локи постоянно мечется между богами и йотунами: он то подстрекает йотунов похитить сокровища асов и сам принимает участие в этих похищениях, то помогает богам вернуть украденные сокровища. Так, он хитростью возвращает похищенный великаном Трюмом молот Тора, а затем срезает у супруги Тора Сив ее золотые волосы, но из страха перед Тором заставляет цвергов выковать богине новые. Он обманом завлекает в лес богиню Идунн, хранительницу молодильных яблок, и отдает ее во власть великана Тьяцци, однако, устрашенный угрозами других богов, которые начали стремительно стареть, проникает в жилище Тьяцци и возвращает Идунн в Асгард. Он вместе с Одином и Хениром принимает участие в оживлении первых людей — и он же немало способствует гибели богов и всего живого в битве перед концом света.

Многие исследователи полагали, что двойственность образа Локи заключается в его «огненной природе» (имя Loki выводили из Logi «огонь»); впервые такую точку зрения высказал еще Снорри Стурлусон в «Младшей Эдде». Впрочем, проделки Локи и его постоянное стремление разрушить или осквернить то, что было создано другими богами, прежде всего Одином, показывают, что правильнее было бы характеризовать этого бога как отрицательный вариант культурного героя, как мифологического плута-трикстера с выраженными хтоническими и демоническими свойствами. Более того, можно сказать, что Локи — отрицательный двойник Одина; в некоторых работах утверждается, что Локи в скандинавской мифологической системе противопоставляется Одину, как космогония, или миротворение, противопоставляется эсхатологии, или мироразрушению.

По намекам, содержащимся в «Прорицании вельвы», можно предположить, что Локи, зачиная с Ангрбодой чудовищ, сознавал, какую роль им суждено сыграть в битве перед концом света. Это обстоятельство подкрепляет гипотезу о Локи как об отрицательном культурном герое, разрушающем и «перераспределяющем» созданное другими.

Песнь «Краткое прорицание вельвы» рассказывает об отпрысках Локи более или менее подробно:

От Ангрбоды ЛокиВолка родил, а Слейпнир —сын Локи от Свадильфари;еще одно чудище,самое злое,на свет рожденоБюлейста братом.
Найдя на костреполусгоревшее женщинысердце, съел его Локи;так Лофт зачалот женщины злой;отсюда пошливсе ведьмы на свете[29].
вернуться

27

«Речи Вафтруднира». — Примеч. ред.

вернуться

28

Перевод В. Потаповой. — Примеч. ред.

вернуться

29

Перевод А.И. Корсуна. Бюлейст — эпитет Одина, Лофт — другое имя Локи. Слейпнир — чудесный восьминогий конь Одина, рожденный Локи, который превратился в кобылицу, от Свадиль- фари — жеребца великана-строителя Асгарда. — Примеч. ред.