– Да я из дальних краев иду, там ни о чем таком и слыхом не слыхивали.
– У нашего столичного града внутренних ворот тринадцать, да еще восемнадцать внешних – ты через какие вошел?
Почтеннейший чуток призадумался, и его осенило:
– Уважаемый посланник государева двора, позвольте поинтересоваться, далеко ли отсюда ваши родные края?
Сановник был человеком высоконравственным – видя, сколь учтиво обращается к нему монах, вежливо ответил:
– Ученик Ваш не местный – из Хойчжоу[115].
– Тогда вам-то следовало знать. Это только жителям столицы не ведомо, как нынче обстоят дела в областях, округах или уездах. Там теперь всё как положено: на сторожевой башне городской стены висят побеленные таблички, на коих чернеет название, посему всяк точно знает, через какие ворота входит. Государь учредил в Нанкине столицу с городской стеной, но на ней ни одной башни и никаких обозначений. Где мне, ничтожному, да еще в предутренней мгле, разобраться, в какие из множества внутренних и внешних ворот я входил?
А охранник всё не унимался:
– Дозвольте отконвоировать монаха обратно, пусть укажет ворота.
– Да я пока сюда шел, столько раз петлял да за углы заворачивал. Где мне сыскать дорогу, по которой пришел? – возразил Бифэн.
– Ну коли так, я не стану разбираться со стражем ворот, лучше разберусь с тобой, – заявил вельможа.
– Благодарю покорно, что выручили бедного монаха.
– Что значит выручил? Я собираюсь привлечь тебя к ответственности.
– Это как же?
– Самое малое – тебя допросят в Отделе жертвоприношений при Ведомстве церемоний, а похуже будет – так твою голову отрубят да вывесят на устрашение прочим.
– Ваше превосходительство преисполнен благих намерений; что до меня – я, ничтожный, не вижу в этом великого свершения[116].
– Что ты имеешь в виду?
– Ежели мою бедную голову выставят на шесте, тем самым я лишь обеспокою посланника двора ответственностью, сие никак не назовешь великим событием.
– Издревле встречались люди, ценившие долг и пренебрегавшие богатством, но не ведал о таких, кои ценили долг и пренебрегали жизнью.
– Да что слушать его напыщенные речи, – злился охранник.
Тогда сановник приказал:
– Присмотри за ним, а я отправлюсь во дворец – пусть там примут решение.
Не успел договорить, как во дворце зазвонили колокола и загремела барабанная дробь – настал час утренней аудиенции у императора.
Сказывают, что вельможа прибыл во дворец и доложил государю, что у главных ворот Запретного города ошивается какой-то странствующий монах, явно рассчитывая на аудиенцию.
– Мы истребляем буддистов! С чего этот монах ждет аудиенции? Может, ведун какой?! – воскликнул император. И приказал: – Проси!
Получив государево дозволение, Бифэн уверенно, с достоинством вошел в тронный зал. Он не присоединился к гражданским вельможам, стоявшим ошую, не подошел и к военачальникам, выстроившимся одесную, а двинулся прямо к ступеням трона.
– Как смеешь, старик, ступать на царскую тропу? – набросились на него гвардейцы-охранники.
Бифэн спокойно отвечал:
– Я сызмальства человек опасливый, из трех развилок дороги всегда выбираю ту, что посредине.
Почтеннейший буддист не совершил большой приветственной церемонии, лишь сложил руки ладонями и воздел их кверху.
– Ты что, монах, – возмутился церемониймейстер, – не знаешь, в каком положении должно находиться пред императором?
Бифэн сделал вид, что недослышал:
– К чему говорить о поражении! В государстве спокойствие, народ благоденствует – это ли не радость?
От такой непочтительности государь рассвирепел и приказал дежурному офицеру выволочь негодника за дворцовые ворота, казнить и выставить голову на шесте. Охрана схватила Бифэна, и в этот момент с восточной стороны зала послышались чьи-то шаги, перезвон яшмовых подвесок, и с криком «Пощадите!» во всём блеске вперед выступил некий сановник. Оказалось, это господин Лю, удостоенный недавно утвержденного почетного титула «Правдивого князя»[117] – при парадном поясе с кистями и с дщицей для записей в руках. Трижды прокричав здравицу императору, сановник торопливо заговорил:
– Бью челом Вашему Величеству. В Поднебесной множество буддийских монастырей и храмов, в них несть числа монахам, однако явившихся на аудиенцию к императору ничтожно мало. И ежели нынче сей монах предстал пред светлейшие очи, то, несомненно, имеет тому множество оснований. Молю Ваше Величество тщательно разобраться. Ежели его доводы придутся не по вкусу – казните без промедления.
115
Хойчжоу, или Хуэйчжоу, в настоящее время является одним из районов города Хуаншань в провинции Аньхой. –
116
«Великое свершение» в буддизме – постижение абсолютного бытия, полное прозрение. Порождающими и способствующими факторами служат явление Будды в миру и толкование основ буддизма.
117
Лю Цзи, или Лю Бовэнь (1311–1375) – советник императора Чжу Юаньчжана; имел репутацию военного гения, о нем сложено множество легенд.