Можно только догадываться, как тяжело было истинному мастеру, когда ему сверху указывали: «Создавай только по данному канону, только по данному образцу!» А канон этот был выработан когда-то еще в Византии. Вот, например, икона «Преображение»: три фигуры наверху, в облаках, три внизу, на земле, каждая из них может быть изображена только в определенной позе. Или икона — святой Никола. Он изображен по пояс, борода округлая, короткая, через плечи перекинуто белое с черными крестами полотнище, правая рука поднята в благословении, левая — держит книгу. Только так! Для священнослужителей было удобно — неграмотные знали, кому какая икона посвящена. А художник не смел ничего добавлять от себя. Как подобные невидимые оковы связывали истинного творца! И как велик был Рублев, что и в столь стесненных условиях мог создавать свои бессмертные творения!
Когда по воле митрополита Киприана знаменитая икона Владимирской Богоматери была взята из города Владимира и поставлена в Успенском соборе Москвы, Рублев получил заказ «во утешение» владимирцев написать для них копию.
Он — гениальный мастер — заимствовал с творения великого византийца облик Богоматери и младенца, положение их тел и рук и создал схожую и одновременно совсем иную икону. Иначе глядели обрамленные длинными ресницами, исполненные великой печали большие и задумчивые глаза Богоматери…
Писатель Епифаний Премудрый читал, разумеется, и «Слово о полку Игореве». Но, наполненное божествами языческими, оно не оставило в его творчестве никаких следов. И не потому ли оно дошло до нас лишь в единственном, впоследствии погибшем списке, что священнослужители косо смотрели на это величайшее творение древнерусской литературы, столь далекое от церковных канонов?..
9
ило на Руси искусство, никак не связанное церковными канонами, наоборот, весьма от них далекое. К сожалению, нынешние ученые не нашли для него подходящего русского словечка, а именуют на иностранный лад, называют фольклором[44].
В начале книги о народном творчестве рассказывалось. Это былины, сказки, песни. Это подчас весьма сложные обряды, какие еще до недавнего времени исполнялись в народе в дни праздников и в каких мало места уделялось молитвам. Ранее в книге назывались масленица и радуница, можно еще добавить день первого выпаса скота, день начала покоса, начала жатвы… Да мало ли какими праздниками стремился украсить свою трудовую жизнь русский крестьянин!
Самым ярким с древнейших времен был на Руси, да и не только на Руси, обряд свадебный, в разных краях разный, и всегда наполненный поэзией и всевозможными веселыми придумками.
Этот народный свадебный обряд начинался еще до встречи жениха и невесты и продолжался с плясками, с песнями, с играми, с различными затеями, с обильными пиршествами и кипел и буйствовал иногда в течение трех и даже более дней. В некоторых местностях русского Севера знали, например, до четырехсот различных свадебных песен!..
Всегда любили на Руси и песни петь, и сказки сказывать, даже в самые тяжкие времена лихие. Те песни и те сказки придумали где-то и когда-то либо переняли у соседних народов и переиначили на свой лад. И были они милее и понятнее долгих церковных песнопений.
Дошли до нас сказки насмешливые, записанные тайно лишь в XVII веке, в которых осмеивались и церковные, и светские власти. Нет никаких сомнений, что подобные «озорные» сказки жили в народе и раньше, но рассказывали их потихоньку и записывать остерегались.
Так процветало на Руси искусство народное, в котором участвовали и стар и млад. Жило оно хоть и рядом с церковью, но отдельно от церкви. И было оно радостное, наполненное восторгом жизни, любовью к лесу, к полю, к реке, к солнцу, ко всей окружающей жизни. А могло оно быть и совсем иным, проникнутым печалью и скорбью…
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
Черные тучи надвигаются.
1
пятидесяти верстах к западу от Москвы расположен Звенигород, славный своим знаменитым памятником старины конца XIV — начала XV века — Успенским собором, тем самым, возле которого были найдены в дровяном сарае три иконы Рублева.