— Всякое случается, Энрике. У османов тоже не всё так хорошо, на самом деле. Пока у них всё держится на гении султана Сулеймана Великолепного, но стоит только убрать его из этой конструкции, так всё сразу и посыплется. Его сыновья ненавидят друг друга гораздо сильнее, чем Франциска.
— Сулейман ещё не стар. Сколько ему сейчас?
— Срок три в этом году исполнится. Не стар, но люди ведь не всегда от старости умирают. Пусть сама Судьба теперь решает, кому из них подыграть, мы с тобой своё дело сделали.
— Они с Франсуа ещё и ровесники… Действительно, судьба свела… Но мы своё дело и правда сделали. Чем я тебе буду отдавать двести пятьдесят тысяч?
— Борзыми щенками.
— Чем?
— Шутка. Отдашь, не волнуйся. Уже скоро серебро начнёт быстро обесцениваться. К золоту оно будет оцениваться до уровня сорок к одному. Или даже пятьдесят к одному.
— Ого!
— Не ого, а ага. Не теряй времени, Энрике.
— Понял. Пустишь моё посольство в Сингапур?
— Открывать посольства я никому и никогда не препятствовал, ни в Гранаде, ни в Сингапуре. Только подбери себе туда толкового посла, чтобы не проболтался.
Двадцать шестого марта 1527 года, из Тиуанако вернулся Эль Чоло. Обнялись по-братски.
— Что ты там столько времени делаешь?
— С Духами общаюсь, что же ещё-то? Сильное место, хорошо, что оно от людей закрыто.
— Опасное место?
— Для нас с тобой — нет. Ты меня там похорони, Русо.
— Опять ты о смерти.
— Куда от неё денешься? Недолго мне осталось, до твоей свадьбы не доживу.
— Жаль. Мне тебя будет очень не хватать.
— Здесь ты теперь справишься, а там встретимся снова. Это уже точно. Духи нами довольны. Только ты вели и себя в храме Каласасайя похоронить.
— Велю, мне всё равно, где после смерти будет лежать это тело. А где там мы с тобой встретимся?
— Это я как раз и выясняю, Русо, чтобы ты успел подготовиться.
Третьего апреля 1537 года, Савелий отправился в Тауантинсуйу. На этот раз без Васко да Гамы. Вице-император, имперский наместник Антарктиды, остался готовить свой последний в этой жизни подвиг — основание столицы своего наместничества, которое запланировано на начало тридцать восьмого, когда в Антарктиде будет в разгаре лето.
На этот раз, инспекцию Северной Инки, император начал с Норфолка, в который переехала верфь из Маракайбо. Типичный имперский город, застроенный правильными квадратами кварталов. Как и все остальные города, довольно красивый, его застройку курирует главный архитектор Челябинска, Бенвенуто Челлини, виконт Багамских островов, который как раз оказался в Норфолке. Главный специалист по постройке храмов Инти-Виракочи. По его проектам, храмы строятся по всему миру: от Тауантинсуйу до Рима, от Исландии до Новой Гвинеи. Очень продуктивный творец. Челлини Савелий поощрил десятью тысячами ливров и графским титулом. Пусть Багамы будут имперским графством, кому от этого хуже?
До Челябинска добрались вместе, на «Посейдоне». Челябинск, включивший в свои границы тамошние Вашингтон, Балтимор и всё левобережье Потомака до Чесапикского залива, точно станет крупнейшим городом этого мира. Шикарный субтропический климат, огромное количество пресной воды, океанский берег с отличными пляжами, а что ещё людям нужно? Миллионов пятьдесят здесь поселится обязательно.
«Посейдон» остался в порту, а Савелий на поезде отправился в Питтсбург. Железная дорога официально в строй ещё не вступила, но отдельные её участки уже эксплуатируются. На юго-восточном направлении: от Челябинска до Питсбурга и от Кливленда до Тауантинсуйу; на восточном: от Питтсбурга до Филадельфии и от Филадельфии до Нью-Йорка. В следующем году начнётся движение от Филадельфии до Челябинска и от Питтсбурга до Кливленда. Точно начнётся, это уже можно смело заявлять и приглашать гостей на торжественное открытие железных дорог северо-востока и дворцово-паркового комплекса Тауантинсуйу.
В Питтсбурге разместился имперский Арсенал. Оружейные производства Империи Инков. Раз уж начали продавать всем желающим нарезное оружие, то его и производить нужно в достаточном количестве. Да и себе, на перевооружение, новые образцы нужны десятками и сотнями тысяч. Новые в стрелковке — это АКМ[43], образца 1959 года; ПК[44], образца 1961 года; и КПВ[45], образца 1949 года.
В Питтсбурге проживают семьдесят пять тысяч человек, и большая часть трудоспособного населения занимается производством орудий убийства человеков человеками. А что делать? Не мы такие, жизнь такая. Войны начались задолго до нас, и прекратить их можно только завоевав и подчинив себе весь мир.