Из персидских переделок Нахша́биевой «Тути Нама́» наибольшей известности достигла редакция Мохаммада Кадири. Об этом писателе долгое время известно было только то, что он жил в Индии. Некоторые исследователи (Бенфей, Пертч, Шмидт) относили его редакцию «Книги попугая» к XVII в., основываясь на том, что в первом рассказе Кадири упоминает ряд персидских литературных произведений, из которых позднейшее написано в XVII в. Казалось бы, однако, что по одному этому признаку можно, утверждать лишь то, что «Тути Нама́» Мохаммада Кадири создана н е р а н е е XVII в. Действительно, новейшие данные позволяют приблизить к нам Кадириеву редакцию на целое столетие. Уже Хертель высказал предположение, что она относится к концу XVIII в. Современный индийский историк литературы индустани, Рим Бабу Саксена, дает определенную дату — 1793—1794 гг. (к сожалению, без указания источников).
Редакция Кадири во многом отступает от Нахша́биевой. Количество глав сокращено до тридцати пяти (в это число входит начало и конец обрамляющей повести и тридцать пять отдельных сказок). Две сказки новые, отсутствующие у Нахша́би; некоторые вводные рассказы выделены в самостоятельные сказки, другие опущены, третьи — заменены новыми. Ряд деталей подвергся изменениям, а в некоторых случаях и сюжеты сказок уклоняются в сторону.
«Тути Нама́» Мохаммада Кадири была переведена на афганский и на несколько новоиндийских языков,[3] а из европейских — на английский, немецкий, французский и русский.
Популярнейшей в Индии редакцией «Сказок попугая» является перевод Кадириевой «Тути Нама́», сделанный в 1801 г. Хайдар-Бахшем Хайдари с персидского на язык индустани (урду). Популярность его объясняется тем, что индустани — самый распространенный из новоиндийских языков, lingua franca современной Индии. Число лиц, говорящих на нем, как в самой Индии, так и в сопредельных ей странах приближается к 150 миллионам, причем для половины из этого числа индустани — родной язык. Индустани — один из богатейших языков мира по своему словарю и теоретически один из интереснейших для лингвистики.
История его тесно связана с политическими и экономическими судьбами Индии. Если бы мы даже ничего не знали о жизни этой страны, начиная со второго тысячелетия нашей эры, то один факт существования индустани, языка, развившегося на основе одного из диалектов Северной Индии путем усвоения огромного количества элементов из персидского и арабского языков, один этот факт многое рассказал бы нам о роли мусульманских народов в индийской истории.
В применении к Индии термином «мусульмане» в европейской науке принято объединять (по религиозному признаку) целый ряд народов — афганцев, среднеазиатских турок, а главным образом персов, вторгавшихся в Индию в течение нескольких веков, а затем прочно осевших в ней и оказавших большое влияние на ее жизнь.
Первые мусульманские нашествия в Индию относятся к концу X в. нашей эры. В течение пяти столетий продолжалась упорная борьба между туземцами и пришельцами. Последние то наступали с Севера, то отходили назад; мусульманские княжества основывались и разрушались на индийской территории. Постепенно все более и более обширные области подвергались захвату. При этом значительное число чужеземцев оставалось в Индии и влияло на ее культуру, искусство, нравы, обычаи и язык. Несомненно, что первые заимствования из иностранных языков (персидского, а через него и арабского) уже в эту эпоху влились в диалекты населения Северной Индии.
В первой половине XVI в. прочное начало завоеванию Индии и укреплению в ней мусульманского влияния было положено походами средне-азиатского турка Бабура, основавшего так называемую «Империю Великих Моголов». Постепенно вся Индия была покорена династией бабуридов, хотя во многих местах власть ее была лишь номинальной, и в течение всего периода ее владычества (с первой четверти XVI в. до середины XIX в.) не прекращались войны между туземными князьями и мусульманскими властителями. Главные силы мусульман сосредоточились на Севере. В течение первого столетия власти Великих Моголов столицей их попеременно служили города Дэли, Агра и Лахор. Со времен императора Шах-Джехана (вторая четверть XVII в.) центральная власть окончательно обосновалась в Дэли. Здесь была резиденция императора и его двора, тут же находился главный лагерь его войска. Большинство пришельцев говорило на персидском языке, который, естественно, стал государственным языком. Ко двору Великих Моголов во множестве стали стекаться из Персии поэты и писатели. Теперь Индия стала центром персидской литературы, в истории которой XVI и XVII вв. характеризуются как эпоха последнего расцвета.
3
На новоиндийских языках существует много вариантов «Сказок попугая», в стихах и прозе. Одни восходят к Кадириевой редакции, другие к Нахша́би, третьи непосредственно к «Шукаса́птати».