Предисловие
Рассказывают историю — вполне возможно, вымышленную — о том, как однажды друзья собрались у смертного одра знаменитого актера. И вот один из них, схватив великого человека за руку, спрашивает: «Ну и как ты себя чувствуешь?» Едва приподнявшись в постели, знаменитость с пафосом отвечает: «Умирать... (пауза) ...умирать трудно. (Пауза продолжительней) Но... но... комедия труднее».
Годами я преподавал комедию сотням людей. Были среди них писатели. Были режиссеры или актеры. А также писатели-режиссеры, писатели-исполнители и актеры-режиссеры. Было даже несколько писателей-актеров-режиссеров. А были просто «-»: дефисы, и ничего больше.
Большую часть своей профессиональной жизни я был глубоко погружен в исследование искусства комедии, занимаясь при этом развитием талантов и обучением писателей-комедиографов, актеров-комиков и художников. Именно благодаря комедии у меня появилась возможность стать одним из основателей, а затем и руководителем внебродвейского театра, где состоялись премьеры ранних работ Дэвида Айвза, Говарда Кордера, Кена Лонергана. Именно благодаря комедии мне посчастливилось работать — в качестве продюсера, режиссера или преподавателя — с плеядой замечательных людей, таких как Майкл Патрик Кинг («Секс в большом городе» / Sex and The City), Нэйтан Лейн, Джон Легуизамо, Питер Толан («Шоу Гэри Шэндлинга» / The Garry Shandling Show, «Спаси меня» / Rescue Me), Дэвид Крейн («Друзья» / Friends), Джек Блэк, Оливер Платт, Ниа Вардалос, Кейти Гриффин, Тамара Дженкинс («Дикари» / Savages), Сандра Цинь Ло, а также с множеством других[1]. Именно благодаря комедии мне посчастливилось преподавать в Йельской школе драматического искусства, в Нью-Йоркском университете (NYU) и Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе (UCLA), а также на студиях Диснея, в компании DreamWorks, на мультипликационной студии Aardman Animations (Бристоль, Великобритания). Именно благодаря комедии я изъездил мир, преподавая и проводя семинары в Лос-Анджелесе, Нью-Йорке, Ванкувере, Торонто, Лондоне, Новой Зеландии, Мельбурне, Сиднее и даже Сингапуре.
А началось все в детстве.
Я был из тех, кого хватают и бьют после школы. Точно не знаю, почему именно меня. Может быть, причиной стала неординарность личности, а может — язвительность ума. А может быть, и то обстоятельство, что за весь четвертый класс я ни разу не сменил свитера. (Ну и классный же был свитер!) Как бы то ни было, но из страха быть избитым я научился по-настоящему быстро бегать — и смешить людей. Большинству ребят не удавалось меня догнать. А тех, кому удавалось, я разоружал ранее упомянутым язвительным умом, сдобренным не одной каплей самоуничижительного юмора. ОК. Бьют меня и сейчас, но я вырос и полюбил комедию.
И если ровесники довольствовались незатейливым юмором слэпстик-комедий[2] Супи Сейлза и Трех Балбесов (Three Stooges), мои вкусы склонялись в сторону «беспредельщиков» Братьев Маркс, а также пижона и остряка 40-х Боба Хоупа. (И хоть убейте, не мог понять, почему в серии фильмов «Дорога на...» (Road to...[3]) все девушки доставались Бингу Кросби за одно только пение.) Навсегда запомнил унижение, которое испытал, подойдя к оркестру на танцах (а было мне лет 12), чтобы заказать тему Боба Хоупа «Thanks for the Memory». Музыканты посмотрели на меня как на невменяемого.
Мне нравились Лорел и Харди, и У. К. Филдс, Дэнни Кэй и «Шоу Дика Ван Дайка» (The Dick Van Dyke Show); я стал поклонником Мэла Брукса, полюбив подрывной юмор сериала «Напряги извилины» (Get Smart) и позднее обнаружив, что именно он был «Человеком, которому 2000 лет» (The 2000 Year Old Man) в одноименном шоу. Надо признаться, что в то время я еще не стал фанатом классики Великого Немого, однако даже в 13 лет моя любовь к Трем Балбесам распространялась исключительно на Шемпа, ибо в нем одном воплощены были сердечность, сострадание и те милые смущение и недоумение, которых недоставало остальным персонажам (Моу, Лэрри и Керли). Ведь именно эти черты и стали визитной карточкой великой комедии. Я был «всю дорогу» за «Луни Тьюнз» (Loony Tunes). Диснеевские мультики оставались для фанатов бейсбола и команды Yankees, то есть для конформистов и всезнаек, всегда ставящих на лидера.
Исходя из логики развития событий можно предположить, что мне была уготована участь типичного «клоуна класса». Увы, оказалось, что я стал лишь подражателем и шутом с самодельным реквизитом: скорее раздражал, чем смешил. Но подобно Томасу Эдисону, чьи попытки создать электрическую лампочку тысячи раз оборачивались провалом, я открывал несметное количество способов, как не быть смешным. (Часто шучу на своих семинарах: «разговорник», то есть стэндап-комик, вышел из меня такой никудышный, что клубы просили больше не приходить... даже в качестве клиента[4].)
1
Примечание насчет перечня. Жаль, что не могу перечислить всех. Их сотни, хотя, может быть, многих вы не знаете. Прославились они или нет, не в этом дело. Зато могу сказать честно: я получил бесценные знания о комедии от всех и каждого из них. —
2
Слэпстик (slapstick) — комедия потасовок (slap — пощечина, stick — палка, прут, трость), основанная на традициях цирка и американского театра. —
3
«Дорога» (Road) — серия комедийных фильмов 1940–60-х годов. В главных ролях: Бинг Кросби (американский актер и один из самых успешных представителей эстрадно-джазовой манеры пения) и Боб Хоуп (комик, теле- и радиоведущий, неоднократный лауреат премии «Оскар»). —
4
Стэндап-комедия (stand-up comedy) — сольное юмористическое выступление перед живой аудиторией, один из жанров развлекательных программ. Для таких выступлений часто организуются специальные клубы (comedy club). Стэндап-комик общается со зрителями на актуальные темы, остро и даже задиристо шутит; в программы входят монологи и импровизации с залом. —