Рассмотрев свидетельства Аммиана Марцеллина и Иорнанда о гуннах и объяснив, насколько позволяют исторические данные, кто таковы были эти гунны, возвращаемся к изображению судьбы Готского царства и изложению событий, сопровождавших его падение и следовавших за ним.
Около 180 года после Р.Х. готы уже сидели у Черного моря в нынешней Херсонской и Таврической губерниях, простирая свое влияние до Среднего Днепра и поддерживая связь, родство со Скандинавиею по пути к Висле, Ловати, Волхову и к Неве[276]. На этих местах венеды, славяне, чудь, кривичи и другие племена платили им, вероятно, дань, сохраняя во всем остальном свои племенные особенности. Но вот около 332 года вступает на готский престол уже старец Эрманарик, сын Гедериха, которого готы приравнивали к Александру Македонскому[277]. Он покорил окончательно и повелевал над следующими народностями: готами (алаунские и южные), чудью, весью (vasinobronkes), мерею, мордовою, корелами (caris), роками (роксалане), тадчанами (tadzans, даны?), атумами (athual), неврами (navego), бубенами (bubegentes) и кольдами (coldes — гольды, венеды). Следовательно, весь запад России до Оки, Дона, Черного моря был в его власти.
Утвердившись над этими народами, Эрманарик подчинил себе также герул и сцир, живших тогда по Богу и Днестру. Его же влиянию подпали единокровные алане, кочевавшие по левой стороне Дона, по Манычу и отчасти в Тавриде и по Черному морю[278]. После этого, около 375 года, начались нападения готов на венед, живших по Неману, Вилии, Западной Двине, Аа и у Чудского озера. При этом Иорнанд замечает, что венеды, славяне и анты составляют один народ, чрезвычайно распространенный и за его время (552 г.). Тут-то, с этого времени, начинают действовать гунны, подготовленные предшествовавшими эмиграциями славян на Восток. К этому же времени относится коварство и насильство Эрманарика, совершенное им над рокским, или роксаланским, князем, после чего рокасы примкнули к гуннам, которым таким образом вход в Готское царство, за Днепр, был открыт. Но раньше этого им нужно было справиться с союзниками готов, с аланами, сидевшими по пути следования к югу, насупротив роксалан. Покорение и порабощение алан, единокровных союзников готов, было началом великого переселения народов, движения их на крайний запад; в это же время появляются на исторической почве дотоль разрозненные славяне. Мстителем за них, противником Эрманарика, был Баламир, предводитель гунн и славян.
Обыкновенно его почитают за гунна, а между тем имя этого предводителя звучит славянскими звуками. И не удивительно, что предводителем гуннов был славянин; у готов также встречались славянские имена, как, например, Валомир, Видемир и т. д. Дело в том, что циви-лизирующий элемент восточных кочевников все-таки составляли оседлые славяне, из среды которых гунны, готы, алане и другие выбирали себе жен. От таких браков, о которых говорится и в скандинавских сагах[279], могли рождаться полуславяне, которые под влиянием матерей чувствовали, думали и действовали по-славянски, будучи по виду готами, гуннами или аланами. Помесь двух рас, как это вообще бывает в подобных случаях, представляла богатые и разносторонние натуры, почему ими дорожили как лучшими, умнейшими и сильнейшими людьми. Таким мы себе представляем и Баламира еще на том основании, что у него было очень много политического толка, а это усматривается из его походов, осмотрительности и постепенности действий. Так, покорив аланов между Доном и Кубанью и обеспечив себе фланги и тыл, Баламир идет чрез землю роксалан, или руссов, рассчитывая на то, что они, как обиженные и злейшие враги Эрманарика, примкнут к гуннам. Отсюда гунны двигаются к западу и на берегах Южного Буга, или Бога, Эрманарик встречается с Баламиром в 350 году от Р.Х. Мы полагаем, что встреча потому произошла на среднем течении Буга, что тут могла идти грань между антами-славянами и готами, из которых первые жили севернее, по направлению от Чигирина на Бельцы, а готы — южнее, причем нынешняя Балта имеет прямое указание на готский королевский род балтов, второй после амалов. На Днепре готы не могли встретить гуннов; там вся местность была уже усеяна последними, о чем готы не могли не знать, и вот, опасаясь сильного врага, имея во главе 110-летнего старца, притом раненого и больного, они рассчитали более выгодным держаться поближе к своему настоящему гнезду, в Херсонской губернии. Баламиру, с другой стороны, тоже было невыгодно слишком уклоняться на юг, так как это удаляло бы его от теперешней Киевской губернии и Днестра, где было много гуннов, рассеянных между поселениями антов, от севера до юга. Таким образом, среднее течение Буга и должно было представлять наиболее удобный для столкновения враждебных племен нейтральный пункт. Ход сражения, данного Баламиром и принятого Эрманариком, неизвестен истории, но известно, что старец-король, которого приравнивали к Александру Македонскому, не мог пережить позора и проткнул себя мечом. Поражение готов отразилось немедленно на судьбе всего царства. Вестготы, или визиготы, т. е. те, которые жили западнее, среди антов в Подольской губернии, Бессарабии, Молдавии и Валахии, поднялись и ушли в Дакию. Остготы сохранили автономию и своего короля, но стали в зависимость от Баламира. Многие из них бросились к Дунаю и поселились, отчасти с разрешения византийского императора, отчасти силою в Мизии, т. е. в нынешней Болгарии, откуда распространились потом до Греции и Эпира. Аланы, как те, которые действовали вместе с Баламиром, так и те, которые сновали в южных степях, среди готов, также начали двигаться к западу по Дунаю, в Паннонию и дальше.