После того до воцарения Аттилы нет сведений о том, что делалось в России; зато замечается особое движение гот и алан к Балканскому полуострову и на запад по Дунаю до крайних пределов. Движение алан в особенности для нашего дела тем замечательно, что и у них опять является предводитель с именем, очень близким русскому слуху, именно Радагайс, или, вернее, Радагощ. Западники зовут Ростислава Моравского Растицем, в котором невозможно узнать славянина. Таким же образом они поступали с Радагощем, именем, столь известным в Черниговской губернии (г. Радагощ на р. Судосте, притоке Десны[284]) и в Северной Германии (г. Радагощ, главный город лютичей, уважавшийся на всем Балтийском поморье[285]). Этот Радагощ вывел, вероятно, по соглашению с гуннами алан и с ними славян, которых повел по Дунаю в Италию, а потом они очутились на Луаре, возле древних антов, в Вандее. И здесь мы находим вблизи устья Луары речку Дон, а к северу, у Бреста и в Бретани, множество урочищ с окончанием он. Это вовсе не случайность, а тесно связано с историею гунн и славян. Почему алане пошли именно к Луаре, к древнему Лугдону? Не была ли это разведка, не была ли это погоня за кем-нибудь: за готами, за визиготами, которые уже начали двигаться из Паннонии к западу, одновременно с утверждением гуннов на Среднем Дунае? Далее, эти же аланы при Аттиле ищут его защиты против римлян и вестготов, и они же потом с вандалами громят Испанию. Не без того, чтобы вместе с этими аланами не шли также и славяне-анты с Днестра, и их, вероятно, было немало. Как бы там ни было, но утверждение алан на Луаре, там, где Дон, Шалон, Краон и т. д., имело большие последствия. Этот передовой отряд Востока под предводительством Радагоща, двинувшись в 400 г. из Бессарабии, был причиною движения Аттилы, 50 лет спустя, к Каталаунским полям, на помощь королю алан — Сангибану. И эти аланы должны же были усесться именно на Луаре, в кругу древнейших славянских поселений. А отсюда понятны как цель движения гуннов, так и присутствие в орде алан-славян и то, что предводителем их был Радагощ, истый радимич, которого предки были когда-то изгнаны кельтами, влахами или римлянами из их первобытного местожительства на берегах Атлантики. За аланами шли вандалы, т. е. славяне с некоторою примесью суэвов или свевов. Вандалы, виндилы или винделицы не что иное как суэвы, поселившиеся среди славян в Слезаке, около Исполиновых гор, там, где ныне город Немец и гора Суботка[286]. В продолжение нескольких веков, около четырех, они смешались до того со славянами, что их нельзя было отличить от порабощенных, и затем их собратья назвали их в насмешку вандалами — название, близкое к имени венедов, или вандов. К концу II столетия они спустились к югу, в нынешнюю Паннонию, где и сидели до 407 г. по Р.Х. По настоящее время пограничных со Штириею жителей около Дуная зовут вандалами[287]. Отсюда они неоднократно предпринимали походы до Италии в Рецию и Галлию, но всегда эти походы оканчивались неудачею. В 407 г. они почти одновременно с Радагощем двинулись по Дунаю вверх, вошли в Галлию, а оттуда в 411 г. перешли в Испанию вместе с аланами и свевами. Вслед за ними шли визиготы, или вестготы, которые, напирая все больше и больше, принудили вандалов переправиться в 429 г. в Африку, где на пепелище старого Карфагена основалось новое, грозное для Италии царство Гейзы, или Гейзериха. Этот король знал о гуннах точно так же хорошо, будто жил по соседству с ними. Множество славян, живших в вандальской орде и прошедших Западную Европу до крайних пределов, до Вандалии, Андалии (теперь Андалузии) и основавших потом около Карфагена Журжу, Журжево, одноименную с придунайскою, видались по пути с разными родами и остатками славян. Паннонские, баварские, ретующие, итальянские, ронские, луарские и испанские славяне слушали проходящих и рассказывали им о себе. Это общение поддерживалось и потом, во время морских разбоев по берегам Средиземного моря, и распространялось на славян у Лионского и Венецианского заливов, около Роси и Руссильона, около Венеды, в Истрии и Далмации. Слава гунн и Аттилы между тем все росла. Вестготы, изгнанные Баламиром из Паннонии, рассказывали о гуннах и их предводителе небылицы и служили сами лучшим доказательством силы и могущества славяно-гуннских орд. Вестготы не щадили также и сродственников славян — вандалов и, как сильнейшие числом, гнали их все дальше, пока те не ушли в Африку. Там племенная вражда продолжалась и закончилась семейной драмой в королевском доме. Сын Гейзериха, Гунерих, был женат на дочери вестготского короля Теодорика. Гейзерих из ненависти к Теодорику (или в действительности невестка желала отравить тестя) отрубил красавице нос и, изуродовав ее навеки, отослал к отцу в Испанию. После этого Гейзерих вошел в прямые сношения с Аттилою, которого приглашал идти вместе против вестготов с целию уничтожить их окончательно. Сам Гейзерих хотел двинуться морем и подать руку Аттиле, что имело последствием появление гуннов в Галлии и Италии в 451 и 452 годах[288].