– Вот так и начинаешь узнавать людей – нечаянно, – то ли проворчал, то ли просто с усмешкой констатировал князь-воевода. – Столько, казалось бы, знаю Ставра, а никогда не слышал, чтобы у него руянские бояре в друзьях значились. Так, чего доброго, скоро нечаянно выяснится, что Ставр запросто вход к королю Готфриду. Просто по старинной дружбе заглядывает данского пива выпить. Впрочем, молчу, памятуя, что наш волхв только воду пьет…
Волхв промолчал. Но Войномир поторопил его:
– Продолжай, Ставр. Мне еще нужно подготовиться к разговору на заседании боярского совета. А времени остается мало. Рассказывай…
– Разбудил я, значит, боярина Пламена. Он недовольный ко мне вышел. Я и посочувствовал, что поспать ему сегодня ночью не дают. То я, то гонцы из Арконы… Он сильно удивился, и сказал, что не было гонцов. Своего гонца он к Вандалу послал, но тот должен вернуться только к обеду. А из Арконы гонца не было. Вечером только с боярским обозом несколько бочонков гасконского[9] белого вина привезли. Но вино не для боярина. Его заказывал у Пламена верховный волхв Яровита Духослав. Сказал, что для службы ему нужно. Правда, просил красное вино, а ему привезли белое. Но это не большая беда. А больше из Арконы никого не было. Я и объявил тогда, что два воя проезжали через ворота, и сказали, что гонцами из Арконы к боярину Пламену посланы. Боярин своих стражников позвал. Спросил. Никаких гонцов, говорят, не было.
– Куда же они делись? – спросил Дражко. – Мне сотник привратной стражи точно сказал, что два воя в полном снаряжении к боярину Пламену отправились. Он им даже пароль ночной сообщил. Может, где по дороге сгинули?
– Сгинули… – согласился волхв Ставр. – Вернее, не к дому боярина поехали, а в другой дом. Я так изначально и предполагал. От дома боярина до полуденных ворот княжеский Дворец стоит прямо посредине. Я, когда возвращался, у каждых рогаток с ночной городской стражей разговаривал. И все подтвердилось. Не проезжал никто ночью к дому боярина Пламена. А вот, как встретился у княжеского крыльца с воеводой, попросил его послать человека до ворот, чтобы со стражниками поговорил. До куда эти двое доехали…
– Я Волынца послал, сотника с тремя воями, – подтвердил бургграф Славер. – От своего имени велел все расспросить. Городская стража теперь в мое подчинение передана. Мне они ответ дадут. А спросить Волынец сумеет.
– Он сумеет, у него язык правильно подвешен, – согласился князь Войномир. – И соображает хорошо. У меня тут насчет Волынца планы созревать стали. Сильно возражать будешь, воевода, если я его из полка заберу? Хочу его способностями к грамоте воспользоваться. Он же у нас не только читать-писать, но и считать хорошо обучен…
– Твоя воля, княже, поклонился бургграф Славер. – Тебе виднее, кто чем заниматься должен. А грамотный человек должен занимать место грамотного человека. Неграмотных сотников у нас много. Найдем, кем заменить.
– Вот и хорошо. А у тебя, Славер, какие новости?
– Нашел я сотника Магнуса у ворот. Расспросил. Он ждал человека от князя-воеводы. сказал. Никто больше не приезжал. Только боярские носилки пронесли с шестью воями охраны. Боярин Лютогнев этот – рядом с воротами дом имеет. Туда и вошли. Им даже пароль для стражи не сообщали, поскольку до рогатом им даже дойти не пришлось. Лютогнев прибыл на заседание боярского совета. Сотник Магнус сказал, что сам Лютогнев величина небольшая, стар уже, а важничает, как воевода. Но полк свой имеет малый, даже без стрельцов – в полусотню конников и три десятка пехотинцев. Даже не конных. Вот и все, что я узнать сумел. Осталось только сотника Волынца дождаться.
– Ладно. Как Волынец прибудет, пошли его ко мне. А сейчас идите, отдыхайте. Тебе, Славер, утром на совете надо быть свежим и грозным. Приготовься, – распорядился Войномир. – Идите. Нам с князем-воеводой еще кое-что обсудить требуется…
– И распорядись, Славер, чтобы меду нам принесли, – подсказал Дражко. – Меня без меда в сон клонит… Это хуже, чем клонит от меда. Непривычно как-то…
Когда дверь за вышедшими закрылась, князь Войномир потер лицо руками, пробуждая себя после ночной работы, и прислушался, дожидаясь, когда в коридоре стихнут шаги воеводы и бургграфа Славера. Волхв Ставр всегда ходил бесшумно, и его шагов слышно не было ни при удалении от рабочей горницы князи, ни при приближении к двери. Это Войномир уже знал, хотя со Ставром был знаком только недавно, да и то лишь поверхностно.