И делавар с присущей ему серьезностью поведал в самых общих чертах о том, что он узнал вскоре после того, как его видели последний раз борющимся с врагом в реке. Больше он ни словом не упомянул ни о той битве, ни о своем противнике, ибо воину не приличествует подробно и без обиняков распространяться о своих подвигах. Одержав победу в ужасном поединке, он поплыл к восточному берегу, незаметно вышел из воды и под покровом ночи, никем не узнанный, смешался с врагами, не возбудив в них подозрения. Кто-то его окликнул, но он назвался Разящей Стрелой, и больше его не трогали. Из случайных замечаний ему стало ясно, что отряд дикарей должен был захватить Мэйбл и ее дядюшку, которого ирокезы ошибочно считали значительным лицом. Делавар также узнал достаточно, чтобы удостовериться в измене Разящей Стрелы, — это он выдал своих спутников врагу по причине, пока еще неясной, так как Кэп с ним еще не рассчитался за его услуги.
Из всего этого рассказа Следопыт сообщил друзьям только то, что могло рассеять их опасения; он пояснил им, что придется сделать последнее усилие, пока ирокезы еще не пришли в себя после понесенных потерь.
— Они будут ждать нас у переката, можете не сомневаться, — продолжал он, — и там решится наша судьба. Оттуда рукой подать до гарнизона, вот я и надумал высадиться с Мэйбл на берег и повести ее окольными тропками, а остальные пусть попытают счастья на перекате.
— Ничего у тебя не выйдет. Следопыт, — с живостью возразил Джаспер. — У Мэйбл не хватит сил для лесного перехода в такую ночь Посади ее ко мне в лодку, я жизнью ручаюсь, что переправлю ее через перекат даже в эту темень.
— Я не сомневаюсь в твоей доброй воле, мой мальчик. Но разве только глаз провидения, а не твой собственный, мог бы провести вашу пирогу через Осуижский перекат в такую ночь, как эта.
— А кому удастся провести Мэйбл лесом, как ты предлагаешь? Разве ночь в лесу не такая же темная, как и на воде? Или ты считаешь, что я знаю свое дело хуже, чем ты свое?
— Хорошо сказано, мог друг, но если я в темноте собьюсь с дороги — хотя никто не скажет, что это когда-либо со мной случалось, но пусть я даже собьюсь с дороги, — не страшно, если мы с Мэйбл заночуем в лесу, тогда как на перекате достаточно неудачного поворота или случайного крена лодки — и вы с сержантовой дочкой очутитесь в воде и уж ей тогда несдобровать.
— Что ж, пусть сама Мэйбл решает. По-моему, в лодке она будет чувствовать себя в большей безопасности.
— Я всецело доверяюсь вам обоим, — сказала Мэйбл, — и не сомневаюсь, что каждый из вас сделает все, чтобы доказать моему батюшке свою преданность. Признаться, мне не хочется выходить из лодки — ведь и в лесу мы можем наткнуться на индейцев, как это уже было Но пусть лучше дядюшка решает.
— Не очень-то мне нравится плутать по лесам, — заявил Кэп, — когда водой у нас пряная дорога и мы можем попросту плыть по течению. К тому же, мастер Следопыт, не говоря уж о дикарях, вы, видно, забыли про акул!
— Акулы! Какие могут быть в лесу акулы?
— А почему бы и нет? Акулы, медведи, волки — неважно, как это назвать, а важно, что они кусаются.
— Господи боже ты мой! Человече! Бояться зверей, которые водятся в американских лесах! Ну, я еще понимаю — дикая кошка, да и то опытный охотник шутя с ней справится. Есть основания бояться мингов, их дьявольского коварства, но не пугайте никого нашими медведями и волками!
— Да, да, мастер Следопыт, все это пустяки для вас, вы, небось, любого зверя сумеете назвать по имени. Тут главное — привычка: что одному трын-трава, от того другому не поздоровится. В южных широтах я знавал моряков, которые часами плавали среди акул — этаких чудовищ в пятнадцать — двадцать метров длины — и чувствовали себя так же спокойно, как крестьянин, выходящий из церкви в ясный воскресный полдень.
— Это удивительно! — воскликнул Джаспер, еще не уяснивший себе весьма существенной особенности своей профессии — врать почем зря. — А мне говорили, будто встретиться в воде с акулой — верная смерть!
— Я забыл сказать вам, что наши парни брали с собой вымбовку [16], аншпуг [16]или простой лом, чтобы щелкать по носу этих бестии, когда те за ними увязывались. Нет, нет, не по нутру мне ни медведи, ни волки, хотя кит для меня все равно что селедка, если ее посолить да высушить. Нам с Мэйбл лучше держаться пироги.
— Я бы предложил Мэйбл перейти ко мне, — подхватил Джаспер. — Места здесь хоть отбавляй, а даже Следопыт вам скажет, что на воде у меня глаз вернее, чем у него.
— Изволь, мой мальчик, сделай одолжение. Вода — это твое призвание, и никто не станет отрицать, что ты достиг в нем совершенства. Ты прав, говоря, что сержантова дочка будет с тобой в большей безопасности, и, хоть мне и грустно с ней расставаться, я слишком забочусь о ее благе, чтобы не подать ей мудрый совет. Подойди к нам поближе, Джаспер, и я вверю тебе то, что ты должен считать бесценным сокровищем.