— Так я распоряжусь, чтобы даму оставили, где она есть?
— Сделайте одолжение, барон. У вас всё?
Греве замялся.
— Ещё кое-что. Я давеча прихватил на «Луизе-Марии» пачку газет. Не вполне свежие, но уж какие есть. И вот послушайте, что я там отыскал…
Он продемонстрировал собеседнику потрёпанный газетный лист.
— «Таймс» от девятнадцатого июля. На второй полосе — официальное сообщение из канцелярии вице-короля Индии сэра Роберта Булвер-Литтона. В нём говорится, что осуждённые за подготовку мятежа офицеры-индусы отправлены согласно приговору на каторгу. Они, видите ли, собирались дождаться, когда Гурко со своими молодцами вступит в пределы Индии, и взбунтовать свои части. Заговор провалился, троих главарей приговорили к смертной казни, остальных же присудили к бессрочной каторге на Андаманских островах.
— Андаманские острова… — капитан-лейтенант развернул карту. — Отправили их, надо полагать, пароходом из Калькутты. Не так уж далеко, давно должны быть на месте. Но… к чему это, Карл Густавыч?
Греве снова помедлил.
— Я подумал: а что, если нам сменить на некоторое время амплуа и из каперов превратиться в капитана Немо?
— Это вы о романе мсье Жюля Верна? — Михайлов недоумённо нахмурился. — Как же, наслышан, только название запамятовал.
— «Восемьдесят тысяч вёрст под водой»[4]. Там в одном из эпизодов капитан подводного судна помогает повстанцам — доставляет им золото и оружие. Золота у нас, правда, нет, а вот оружия — полный пароход, причём превосходного.
Капитан-лейтенант некоторое время молчал, а когда заговорил — в его голосе зазвучали весёлые нотки.
— А знаете, лейтенант, мне ваша затея по душе. И ведь как красиво получается — если я не ошибаюсь, этот ваш Немо тоже был индусом и боролся против господства англичан?
— Не ошибаетесь, Леонид Васильевич. Так и было. Передадим этим каторжникам винтовочки и поможем перебраться назад, в Индию. А уж там они найдут способ посчитаться со своими палачами.
Михайлов кивнул.
— Освобождать каторжников — такое, конечно, ни одной международной конвенцией не предусмотрено, но… Ладно, семь бед — один ответ! Уверен, офицеры клипера вас поддержат. Только вот что: на этой каторге, надо полагать, содержатся не только мятежники? Убийц, воров и прочих уголовных преступников тоже хватает?
— Об этом пусть у англичан голова болит, — беспечно отозвался Греве. — С чего это нам об их швали думать?
— И то верно. Вот что, голубчик, отправляйтесь-ка вы на приз и принимайте командование. Но особенно не размахивайтесь, теперь каждая пара рук на счету. Хорошо хоть, после Филадельфии у нас увеличенный состав команды, двести пятьдесят человек вместо ста девяноста девяти по штатам — как раз в рассуждении того, что придётся отряжать людей в призовые партии. Иначе уж и не знаю, как и выкручивались бы! Воскобойникова, боцмана, возьмите с собой, пусть подберёт молодцов понадёжнее. Придётся вам малым числом управляться.
— Ясно, господин капитан-лейтенант! — радостно встрепенулся Греве. Он явно не ожидал, что командир так скоро согласится с его прожектом. — Лишнего не возьму. Позвольте исполнять?
— Позволяю, — добродушно отозвался капитан-лейтенант. — Кстати, заодно присмотрите за этой дамочкой, вдовой судовладельца. Как там бишь её?..
И лукаво усмехнулся в усы.
Индийский океан
…сентября 1878 г.
— А ваша «Луиза-Мария» недурной парусный ходок, — сказал Греве. — Не ожидал такого от коммерческого парохода. Обыкновенно паруса на подобных судах играют роль вспомогательную, а тут — смотрите, она почти не уступает «Крейсеру»!
Они любовались пенными усами, разбегающимися от форштевня. Горизонт был чист; голубизна тропического неба могла соперничать своей бездонностью разве что с глазами Камиллы — так звали новую знакомую барона. Он представился ей сразу, как только принял обязанности капитана приза, и получил в ответ холодную улыбку и сдержанный кивок: «Рада знакомству, мсье. Жаль, что оно состоялось при столь удручающих обстоятельствах…»