– Гражданское…
– Оно самое, сэр.
– Сигнал бедствия подавали?
– Радист говорит – не слышно ничего, сэр.
И тут – ничего удивительного. Сама судовая рация, равно как и радист – тоже стоят денег. Могли выйти в море и без них.
– Вот… черт.
– Темнеет, сэр…
Да, темнело. Солнце, словно напитавшись кровью и превратившись из ослепительно желтого в багровое – падало в воды за кормой. Где-то там был Гибралтар – а этим придуркам ночью точно конец. Если они даже не знают, как привлечь внимание, если попали в беду.
– Сэр!
Над терпящим бедствие судном вдалеке – взлетела одна маленькая, белая искорка. Взлетела – и канула вниз…
– Они подают сигнал. Кажется, увидели нас…
Черт бы их побрал. Конечно, приказ есть приказ, а этих придурков если и жаль, то мало – но все-таки морское братство есть морское братство.
– Право на борт два румба. Ход двадцать два узла.
– Есть, право на борт два румба, ход двадцать два узла.
– Поднимайте на палубу свободную смену. Возможно, потребуется помощь…
– Так точно…
С близкого расстояния – горящее корыто оказалось еще более жалким. Вблизи – оно было больше, чем казалось, тысяч шесть – семь водоизмещения, то есть больше их корабля в несколько раз. Судя по задымлению – горел не груз, пожар бы в машинном отделении, они потеряли ход и не смогли самостоятельно справиться с пламенем. Такие вот сухогрузы – нередко брали на борт нефть или продукты первичной переработки прямо в трюмы в бочках. Если бы загорелись или взорвались они – эти бедолаги были бы уже на дне…
Красили его, наверное, несколько лет назад – и то не факт, краска буквально отваливалась с бортов. Красный борт и белый колер надстроек – обычное сочетание. Флаг тоже французский торговый. В районе надстроек – суетились несколько человек, трое. Суетились совершенно бестолково.
– Франсуаза… – прочел надпись Стоун – господи, из какой дыры они вылезли?
– Вестовой! – окрикнул коммандер
Розовощекий вестовой подлетел к нему
– Принесите Ллойдовский регистр. В моей каюте, вторая полка сверху, справа. Вот ключ…
– Есть! – вестовой побежал исполнять поручение.
– Что тут у нас… о, Боже
Лейтенант – коммандер Олдос без разрешения появился на открытом мостике.
– Вообще то, за спасение судна или груза полагается награда… – задумчиво сказал Стоун
– А если мы нашли брошенное судно с грузом… – подхватил Олдос
– Перестаньте… – оборвал Пакенхэм – какая награда за такое дерьмо? Оно и без пожара вот – вот пошло бы ко дну…
Увидев британский дестроер – моряки с судна бросили работу и замахали руками. Сначала допустили пожар в машинном – а теперь ждут, что их спасут…
– Лейтенант – коммандер Олдос – скомандовал Пакенхэм – организуйте людей на палубе. Стоун, а вы – подготовьтесь к швартовке по правому борту.
– Есть. Ход самый малый…
Британский дестроер – подваливал с левого, подветренного борта судна, чтобы ветер не сносило на них, и не осложняло спасательную операцию. Моряки из первой спасательной партии – переодевались в брезентовые робы.
– Машинам стоп.
Горе-моряки с Франсуазы – наконец то догадались, что от них требуется, и бросили конец. На Казаке – его немедленно приняли. Мелькнула мысль – почему сухогруз сидит так высоко на воде, он что – без груза? – но сразу и пропала. А почему нет – может, и без груза…
– Конец принят. Разрешите…
И тут – что самое жуткое, совершенно неожиданно – засвистели пули.
– Что?!
С хлопком раскололся поисковый прожектор, кто-то крикнул «Ложись!» но коммандер Пакенхэм не успел это сделать. Пулеметчик на терпящем бедствие судне оказался опытным, и первой же очередью, без пристрелки накрыл мостик. Коммандера ударило в грудь – и он сполз вниз, из последних сил цепляясь за ограждение мостика и сжимая в руке отцовский, еще помнящий Цусиму бинокль…
– Пираты… – последнее, что он услышал в жизни…
Это была не Цусима…
И атакующие – конечно же, не были пиратами. Хотя обладали сравнимыми навыками абордажного боя. Неформенная черная одежда, вымазанные сажей лица, нагрудники с запасными магазинами и гранатами. В качестве основного оружия – богемские пистолеты пулеметы нового образца, с которыми легко управляться одной рукой, благо магазин у них вставляется в саму рукоятку. Вместо короткого, кургузого ствола – длинная труба глушителя, самодельного, выточенного в неизвестной флотской мастерской – благо, ничего тут хитрого и нету. При стрельбе – держишься прямо за глушитель, чтобы не обжечь руки – он обтянут частой панцирной сеткой, а поверх – еще и обмотан тряпкой[5]. У некоторых – на самодельных кронштейнах к оружию приделан еще и фонарь на батарейках. Кроме этого – по два, у некоторых по три пистолета, в основном Маузеры с обрезанными стволами и Кольты североамериканского образца – и тот и другой образец одобрен Главным артиллерийским управлением для ношения вне строя. Наконец, еще у кого-то – короткие, похожие на обрезы, с передней рукояткой похожей на рукоять рубанка, пистолеты – пулеметы Маузер 715[6], как нельзя лучше подходящие для абордажного боя.
6
Маузер 715 – автоматический Маузер-712 с коротким деревянным цевьем и рукояткой впереди, похожий на НК МР5К. Аналог – бразильский ПАСАМ, малоизвестный лицензионный пистолет – пулемет на основе Маузера 712.