— Товарищ курсант, разве можно сапоги дегтем мазать, когда на бал идете! Все платье девушке перемазали. А тем более она дочка нашей преподавательницы танцев…
На следующем уроке танцев я подошел к преподавательнице, хотел извиниться, но она даже говорить со мной не стала.
В то тяжелое для страны время очень много внимания уделялось подготовке красных командиров. В училище нас прилично кормили, спали мы не на нарах, а на койках, носили сапоги и ботинки с обмотками. Все командиры училища, включая и его начальника, были из офицеров старой армии. Они хорошо знали службу, любили ее и всеми силами старались привить это нам.
Только непосвященному человеку может показаться, что воинские уставы — формалистика, на самом же деле каждый параграф устава — это концентрат опыта многих поколений военнослужащих, достающийся порой ценой крови. Каждый параграф, например, даже то, как держать винтовку, передает новому поколению наиболее рациональный опыт прежних. Солдат, который хорошо, с пониманием, усвоит уставы, в большой степени облегчит себе службу не только физически, но и морально.
Очень многому научили нас наши командиры. Только позже я смог оценить решительность Владимира Ильича Ленина, который смело привлек к службе в Красной Армии десятки тысяч офицеров. Мне хочется напомнить его слова: «Вы слышали о ряде блестящих побед Красной Армии. В ней работают десятки тысяч старых офицеров и полковников. Если бы мы их не взяли на службу и не заставили служить нам, не могли бы создать армии»[1].
Понятно, не все старые офицеры оправдали доверие, некоторые перебежали на сторону белых, но те, что остались, честно служили Советской власти. В течение многих лет мне пришлось сталкиваться со старыми офицерами, которые учили меня, были моими командирами, и о большинстве из них я вспоминаю с глубокой признательностью за хорошую науку.
Конечно, по духу своему новая армия в корне отличалась от старой. Да и не могло быть иначе. В Красной Армии не стало антагонистического классового расслоения, которое существовало между барами — командирами и «холопами» — солдатами, со всеми вытекающими отсюда последствиями.
И здесь снова хочется вспомнить о комиссарах-коммунистах, роль которых в те годы была огромна. В «Инструкции для комиссара полка в действующих частях», принятой в 1919 году, говорилось: «Комиссар полка является политическим и нравственным руководителем своего полка, первым защитником его материальных и духовных интересов. Если командир полка является главою полка, то комиссар должен быть отцом и душою своего полка…»
Школу я окончил в первой десятке. Нам выдали командирский оклад, обмундирование.
На выпускном вечере начальник школы, бывший подполковник старой армии, сказал много напутственных слов о службе и, между прочим, посоветовал, как надо вести себя в общественных местах. Он говорил и о выправке, и о вежливости, и о выдержке командира, о том, что девушкам не нравятся скупые и неряшливо одетые, и под конец добавил:
— Если зашли в театр, ходите не по одному, а по нескольку, в дверях не толпитесь, подождите, пока все сядут, и тогда только входите. Разговаривайте негромко, но с усмешкой и браво. Тогда все девушки обратят на вас внимание, да и публика подумает: «Вот это командиры!»
По существовавшим тогда правилам командирами взводов нас не ставили до тех пор, пока мы не пройдем стажировку.
Я попал на стажировку в запасную бригаду к начальнику пулеметной роты бывшему штабс-капитану Соцкому.
Он очень вежливо принял меня и сказал:
— Я вижу, старшина, что вы хорошо окончили школу и, конечно, знаете устав лучше меня. Так что прошу вас об одном — чтобы был порядок в казармах, в столовой, повсюду.
Действительно, уставы я знал. Казалось, делаю все как надо. Командую день, другой, на третий появляется в казарме Соцкий. Вынул белый чистый носовой платок и провел им под нарами, под матрацами. На моих глазах платок стал серым.
Уходя, Соцкий заметил:
— Наведите порядок.
Кажется, сделали все, что надо, вымыли под нарами до такой чистоты, что платочек у Соцкого, сколько ни три, останется белым. Выбили матрацы.
Через несколько дней снова зашел Соцкий. Под нары и под матрацы даже не заглянул, а нашел новые наши промашки и уже строже спросил:
— Старшина, когда наведете порядок?
Так повторялось раз пять, а потом пришел и сам показал нам, как надо наводить порядок, предметно поучив, что следует знать уставы не только на словах, но и уметь их с умом выполнять.
В один из августовских дней 1920 года подходит ко мне командир 1-го пулеметного взвода, бывший унтер-офицер старой армии Боков. Мы с ним очень дружили, хоть было в то время Бокову больше сорока лет.