В живых, диверсифицированных районах возникают центры использования, как в меньшем масштабе они возникают в парках, и эти центры особенно важны для идентификации района, если в них к тому же имеются зримые объекты, символически ассоциирующиеся с данным местом и в той или иной степени с районом в целом. Но сами по себе эти центры не могут выполнить задачу районной идентификации; повсюду должны действовать разнообразные коммерческие предприятия и культурные учреждения, открываться непохожие друг на друга виды. Для этой ткани физические барьеры — например, крупные транспортные артерии, слишком обширные парки, большие комплексы зданий, принадлежащих тем или иным учреждениям, — функционально разрушительны, поскольку блокируют перекрёстное использование. Насколько большим в абсолютных величинах должен быть эффективный район? Я дала функциональное определение его размера: он должен быть достаточно велик, чтобы отстаивать свои права на городском уровне, но не настолько велик, чтобы уличная округа не могла привлечь к себе внимание района и иметь для него значение.
В абсолютных терминах это означает разные размеры в разных городах в зависимости, помимо прочего, от размера самого города. Бостонский Норт-Энд, когда его население превышало 30 000 человек, был сильным районом. К настоящему моменту оно уменьшилось примерно вдвое, во-первых, благодаря здоровому процессу расселения жилищ по мере выхода района из трущобного состояния, во-вторых, из-за нездоровых последствий безжалостной ампутации, каковой явилось строительство новой автомагистрали. Сохранив внутреннюю связность, Норт-Энд вместе с тем утратил важный силовой потенциал. В таких городах, как Бостон, Питтсбург и даже, возможно, Филадельфия, для формирования района, пожалуй, хватит 30 000 человек. Но в Нью-Йорке или в Чикаго такой район не будет иметь никакого веса. Население Бэк-оф-де-Ярдз, самого эффективного района Чикаго, составляет, по словам главы районного совета, примерно 100 000 человек и в дальнейшем будет расти. В Нью-Йорке Гринвич-Виллидж несколько маловат для эффективного района, но жизнеспособен, потому что возмещает этот недостаток другими преимуществами. В нем живёт приблизительно 80 000 человек, а работает около 125 000 (из которых жители района составляют шестую часть). Нью-йоркские Восточный Гарлем и Нижний Истсайд, стремящиеся стать эффективными районами, насчитывают примерно по 200 000 жителей, и такое их количество им для этого действительно необходимо.
Разумеется, для эффективности нужны и другие факторы помимо простого числа жителей, и прежде всего хорошая коммуникация и высокий моральный дух. Но количественный размер жизненно важен, ибо с ним связаны, пусть между выборами только в потенции, голоса избирателей. В конечном счёте есть только две общественные силы формирующие большие американские города и управляющие ими: голоса и контроль над деньгами. Чтобы звучало симпатичнее, можно употребить выражения «общественное мнение» и «распределение финансовых средств», но все равно это голоса и деньги. Эффективный район и через его посредство уличная округа располагают одной из этих сил — силой голосов. Она, и только она даёт им возможность эффективно содействовать или противодействовать силе государственных денег, которая может быть направлена и на добро, и на зло.
Роберт Мозес[20], чья гениальность в реализации своих планов во многом состоит в понимании этих истин, довёл до совершенства искусство контроля над государственными деньгами с тем, чтобы добиваться своего от лиц, избранных гражданами и в силу этого обязанных защищать их интересы, часто диктующие совсем иные решения. Разумеется, это все та же старая печальная песня о демократическом правлении, хоть и в новой аранжировке. Искусство сведения на нет силы голосов с помощью силы денег может с равной эффективностью практиковаться как честными городскими администраторами, так и бесчестными представителями исключительно частных интересов. В любом случае соблазнять или подчинять себе избранных должностных лиц легче всего, когда электорат раздроблён на неэффективные фрагменты.
Если говорить о максимальных цифрах, то я не знаю района, где жило бы более 200 000 человек и он действовал бы как район. В любом случае эмпирические границы для численности населения диктует географический размер. В реальной жизни максимальный размер развившегося естественным путём, эффективного района, мне кажется, составляет примерно полторы на полторы мили[21]. Дело, вероятно, в том, что участок большей величины становится неудобен для достаточно интенсивного местного перекрёстного использования я для функциональной идентификации, которая лежит в основе политической идентификации района. Успешный район в очень крупном городе должен, таким образом, быть плотно населён — иначе невозможно добиться соединения достаточного политического веса с географической жизнеспособностью.
20
Роберт Мозес (1888–1981) — руководитель всех крупнейших проектов по реконструкции Нью-Йорка с 1930-х по 1960-е годы. —
21
Единственное известное мне значимое исключение из этого правила — чикагский район Бэк-оф-де-Ярдз. Рассматривая это исключение в административном плане, можно прийти к некоторым полезным выводам, о чем я буду говорить не здесь, а ниже.