— Зачем вам это?
— Имена и фамилии придают материалу убедительность.
— Они вам все равно ничего не скажут, — ответил Грегг. — Друзья Корелли, те, которых мы знаем, мелкота. Кто слышал о Джордже Уайте или Эдди Майзеле? Важных шишек среди них нет.
— Понятно. А как же Лублин?
— Мори Публин? Он-то здесь при чем?
— Разве он не работал с Корелли?
— Где вы об этом прослышали?
— Не помню точно, но эта фамилия упоминалась. Были у них общие дела?
— Я об этом ничего не знаю. Вполне возможно. У таких, как Корелли, круг знакомых очень широк. Но лично я думаю, что Мори Лублин слишком большой человек, чтобы знаться с Корелли.
— Вы знаете, почему убили Корелли?
— Расследование ведем не мы. Ничего определенного сказать не могу. Кое-какие слухи есть.
— Слухи?
— Да.
Будто тащишь зуб, подумал Дэйв.
— И что за слухи?
— Вроде бы он задолжал кому-то деньги.
— Конкретному человеку?
— Точно не знаю, а потому говорить не хочу. Господи, неужели в газете люди не общаются друг с другом? Я уже говорил с одним из ваших репортеров и рассказал ему то же самое полчаса назад. Почему бы, вам не обратиться к нему?
— Вы, наверное, говорили с кем-то из отдела новостей, сержант Грегг. Я спецкор. Работаю над большими статьями.
— О Господи!
— Я не хочу задерживать вас, понимаю, что вы очень заняты. Только один вопрос. Вы будете вести расследование в Нью-Йорке?
— Расследование?
— Убийства Корелли.
— Какое расследование? — в голосе Грэгга чувствовалось раздражение. — Убили-то его не в Нью-Йорке. Мы ничего делать не будем Окажем всемерное содействие копам из Пенсильвании, если они к нам обратятся, а лишние телодвижения нам ни к чему.
— А в Хиксвилле будет проведено расследование?
— Да нет же! Говорю вам, убили его не здесь!
Пенсильвания не будет заниматься Корелли, потому что тот из Нью-Йорка, подумал Дэйв, а Нью-Йорк не ударит пальцем о палец, потому чтя убили его в Пенсильвании.
— Премного вам благодарен, сержант. Вы очень мне помогли. Извините, что отнял у вас столько времени.
— Ничего. Мы стараемся сотрудничать с прессой.
Дэйв вышел из телефонной будки. Джилл уже хотела задать вопрос, но он покачал головой и раскрыл записную книжку. Записал: «Мори Лублин». Ниже: «Джордж Уайт и Эдди Майзель». Потом в блокноте появились еще две строчки: «Корелли задолжал деньги» и «Расследования не будет».
В аптеке обсуждать полученные сведения он не мог: слишком много народу. Он взял Джилл под руку, сунул блокнот в карман и увлек ее к выходу. На противоположной стороне они увидели «Уголок Кобба». Подождали, пока зажжется зеленый свет, пересекли улицу, вошли в ресторан. Утренняя волна посетителей уже схлынула, они сели за дальний столик, заказали апельсиновый сок, гренок и кофе. К тому времени, как официантка принесла еду, он уже все рассказал Джилл.
— Из тебя получился бы хороший репортер, — заметила она.
— А из тебя — телефонистка. Я все ждал, когда же он что-то заподозрит и спросит, кто я такой и чего к нему пристаю, но он ни в чем меня не заподозрил. Мы узнали много интересного.
— Да?
— Очень много. Джордж Уайт и Эдди Майзель… Не уверен, что эти люди нам понадобятся. А вот Лублин — другое дело. Он ворочает большими делами и живет в Нью-Йорке. Мори Лублин. Вот им мы и займемся.
— Или Моррис.
— Это мы уточним. Факты укладываются в составленную нами схему. Джо Корелли влез в долги. Поэтому и скрывался в забытом Богом пансионате.
Она кивнула, отпила кофе. Он закурил, затянулся, потом положил сигарету на овальную стеклянную пепельницу.
— А главное, расследования не будет. Ни в Нью-Йорке, ни в Хиксвилле[2]. Ну и названье.
— Может, такой уж городок.
— Вполне возможно. Но тамошние копы с убийством Корелли разбираться не будут. Возможно, занесут в картотеку информацию о его смерти. То есть мы можем спокойно ехать туда.
— В Хиксвилл?
— Совершенно верно.
— Безо всякой опаски?
— Абсолютно. С полицией мы не столкнемся ни в его доме, ни в конторе. Корелли больше не интересует нью-йоркских копов. Не встретят нас и люди Лублина.
— Откуда ты это знаешь?
— На обыск квартиры и конторы Корелли у них было три месяца. Может они и поняли, где искать Корелли, исходя из того, что там нашли. Все его бумаги они просмотрели под микроскопом. Теперь он на том свете. Так что Лублин и думать о нем забыл.
Она задумалась.
— Может, тебе остаться в отеле, дорогая? Я съезжу сам.