Она сделала вдох и медленно высвободила энергию.
— Я этого не ожидала. Я не совсем уверена, как с этим обращаться.
— Так же, как ты обращаешься со всем остальным, — сказал он, слабо улыбаясь. — Вперед.
— Прежде чем сюда доберется гроза.
Он кивнул.
— Прежде чем разразится гроза. Прежде чем дождь смоет кровь, и молния изменит здесь энергию. Энергия в этом месте — его и наша, даже то, что осталось от нее — это то, что нужно, чтобы помочь нам сделать следующий шаг. В этом нет ничего непочтительного. Это наша работа. Это борьба со злом единственным способом, который мы знаем.
— Откуда ты знаешь так много?
— Я внимательно наблюдал.
Изабелл колебалась всего миг, потом протянула свою правую руку. — Хорошо. Давай посмотрим, куда заведет нас следующий шаг.
Он вложил свою левую руку в ее правую руку.
Холлис говорила в тот момент и намного позже, что там должно было что-то быть, какой-то внешний знак, указывающий на то, что обернулось самым удивительным происшествием. Но, по крайней мере, на первый взгляд, там ничего не было. Просто два человека, стоящие друг к другу лицом, держась за руки, со спокойными лицами, но что любопытно, их глаза были полны решимости.
Мэллори сделала шаг к Холлис, бормоча:
— У меня такое чувство, будто я пропустила что-то важное.
— Меня это просто убивает, — сказала ей Холлис. — Я имею в виду, я знаю, что это имеет отношение к щиту Рэйфа, но я понятия не имею, что они пытаются сделать с этим.
— Может быть, пытаются избавиться от него?
— Нет, судя по тому, что мне сказала Изабелл, это возможно будет не такой уж и хорошей идеей.
— Почему нет? Я имею в виду, если это блокирует те голоса?
— Не знаю. Она говорила что-то о том, что их объединенная энергия слишком сильна, особенно сейчас, когда она свежа, и они ее не контролируют. Что может случиться много чего плохого, если они просто … освободят ее.
Мэллори вздохнула.
— Мне не хватает тех дней, когда все, с чем нам приходилось иметь дело, были просто улики, следы, случайные полуслепые или сильно обкуренные свидетели …
— Да, полагаю, это было легче. Или проще, по меньшей мере.
— Согласна.
После нескольких минут молчания, за исключением усиливающегося грома, грохочущего над головой, Холлис рискнула сделать шаг поближе к Изабелл и Рэйфу.
— Ну?
— Что, ну? — очень спокойно спросила Изабелл, не поворачивая головы.
— Что происходит?
— Хороший вопрос.
Холлис посмотрела на Мэллори, затем обратно на этих двоих.
— Ребята, ну же. Люди начинают пялиться. Пабло и Бобби, кажется, очень нервничают. Или очень смущены, я не очень уверена, что именно. Что происходит?
Через мгновение Изабелл повернула голову и посмотрела на Холлис.
— Не хочу звучать как в народной песне, но я чувствую, как бьется его сердце.
— А я знаю, что она не позавтракала, — сказал Рэйф, тоже глядя на Холлис.
— И он чувствует себя не в своей тарелке, потому что … — Изабелл резко повернулась и посмотрела на Рэйфа. — Господи, почему ты мне не сказал?
— Ты чертовски хорошо знаешь, почему я тебе не сказал, — ответил он, встретившись с ней глазами.
— Это твои способности проявлялись физически. Что, напомни-ка мне, очень редкая вещь, но вовсе не неслыханная. В твоем случае, скорее всего, вызвано виной, потому что ты верил, что должен был остановить его сразу же, после первого убийства. Буквально, кровь невинных на твоих руках.
— Я это понимаю. До нашего вчерашнего разговора вероятности были куда более жуткими.
— Значит, вот почему ты меня блокировал. В эту часть тебя я не могла попасть?
— Полагаю, да. Изабелл, я каждое утро просыпался с окровавленными руками, понятия не имея, откуда взялась кровь. Женщины были мертвы. Другие женщины пропали. Ты выдвигала мне теории о серийном убийце, который мог бродить среди нас, большую часть времени не подозревая, что он убийца. Так что я боялся, что теряю рассудок.
— И убиваешь блондинок? Я могла сказать тебе, что нет ни малейшего шанса, что это делаешь ты.
— Ну, я… боялся спросить.
— Мужчины, — голос Холлис был скрипучим.
Изабелл посмотрела на напарницу, слегка нахмурилась, а потом отпустила руки Рэйфа.
— О. Извини. Мы были… где-то еще.
— Я заметила. Где вы были?
— В далекой, далекой галактике, — пробормотал Рэйф.
— Ты действительно начинаешь говорить как я, — сказала ему Изабелл.
— Знаю. Устрашающе, да? — он взял ее за руку и повел к огороженному желтой лентой месту преступления на шоссе. — Я считаю, что нам надо вернуться в участок, прежде чем разверзнутся хляби небесные.
Холлис и Мэллори пошли за ними, с почти одинаковым выражением расстроенного любопытства на лице.
— Кровь у тебя на руках? — сказала Мэллори Рэйфу. — Ты просыпался с окровавленными руками?
— Да, последние несколько недель.
Холлис пробормотала:
— Черт, у тебя самое бесстрастное лицо, — подождала пока они вышли за черту огороженную лентой, и добавила: — Если кто-нибудь немедленно не расскажет мне, что происходит …
— Не уверена, что могу, — Изабелл покачала головой. — Все, что я на самом деле знаю, это то, что все изменилось.
— Как изменилось?
— Голоса вернулись. Но… очень, очень тихие. На расстоянии.
— А что насчет щита Рэйфа?
— Он все еще там. Здесь. Думаю, мы все же пробили в нем парочку дырок. Я же говорила, я не уверена, что смогу объяснить.
— А мне следовало слушать тебя, — сказала Холлис.
Обращаясь к своим полицейским, Рэйф сказал:
— Вы двое можете прерваться на ленч, а потом отправляйтесь обратно в участок; если, конечно, вам не будут даны иные указания, выполняйте свои повседневные обязанности.
— Слушаюсь, шеф.
— Да, сэр.
— Никаких сторожевых псов? — спросила Изабелл.
— Я твой сторожевой пес, — ответил он. — Мэллори, ты поедешь назад с Холлис?
— Конечно.
К тому времени, как они добрались к припаркованным машинам, то заметили, что все журналисты и зеваки уже исчезли.
Изабелл сказала:
— В прогнозах погоды не упоминали, что сегодня днем и вечером грозы окажутся настолько отвратительными? Такими, которые сбивают игроков в гольф с курса, а репортеров с электронным оборудованием заставляют отсиживаться в помещениях?
Рэйф кивнул.
— Мы находимся не в Юго-Восточном коридоре торнадо[40], но очень близко.
Изабелл больше ничего не говорила, пока они не оказались в джипе, направляющемся обратно в город, и потом ее голос зазвучал неуверенно.
— Тогда, на месте преступления, когда мы… делали то, что делали, я видела какую-то вспышку. Та коробка. Та коробка с фотографиями. Мы должны ее найти. Ответ в ней, я знаю это.
— Если она хранится в банке под вымышленным именем …
— Не думаю. Думаю, мы что-то пропустили.
Рэйф нахмурился, когда снова загромыхал гром.
— Мы проверили все, чем она владела.
— Проверили ли? — Изабелл развернулась на месте и посмотрела на него. — У Джейми была тайная жизнь. Она сама была секретом. И она очень, очень хорошо скрывала свои тайны. Что если, как только погибла Хоуп Тэсснер, Джейми решила навеки схоронить все свои тайны?
— Мы нашли ее игровую комнату, — напомнил ей Рэйф.
— Да, но Джейми не думала, что сама умрет. Полагаю, если бы ей предоставили немного больше времени, мы бы вообще ничего не нашли, кроме пустого хранилища. И совсем ничего из ее тайной жизни.
— А не могла она просто все сжечь? Я имею в виду, если она хотела уничтожить свидетельства той другой жизни.
— Она не хотела их уничтожать. Уничтожить самую сильную часть себя? Ни за что. Это было бы все равно, что отрезать себе руку, или еще хуже. Она хотела спрятать это. Положить туда, где никто кроме нее никогда этого не найдет. Смотри, когда тело Хоуп пропало — и я все еще уверена, что убийца забрал его оттуда, куда Джейми его положила — она должна была понять, что кто-то еще знал о смерти девушки. Она должна была испугаться, что в лучшем случае тело могли обнаружить, что могло бы привести к ней, или — что хуже, с ее точки зрения — что кто-нибудь мог планировать шантаж.
40
Коридор торнадо (Tornado Alley) — географический коридор в США, который тянется от Техаса до Небраски и Айовы. С точки зрения простых чисел, в этой части США торнадо случаются намного чаще, чем в любой другой части.