– Да нет же, Евтидем, – отвечал Ктесипп. – Как говорится, не громозди на заплату заплату[49]. Ведь чудные вещи ты говоришь – будто твой отец также отец всем людям.
– Но это верно, – говорит тот.
– А только ли людям, – спросил Ктесипп, – или также лошадям и всем прочим животным?
– Всем животным, – отвечал тот.
d
– И мать твоя – мать всем животным?
– И мать.
– И морским ежам, – спросил Ктесипп, – она также мать?
– Да, и твоя мать – тоже.
– И значит, ты – брат телят, щенят и поросят?
– И ты тоже.
– А вдобавок отцом твоим будет кабан или пес?
– И твоим также.
– Ты тотчас же, – вмешался Дионисодор, – если станешь мне отвечать, с этим согласишься, Ктесипп. Скажи мне, есть у тебя пес?
– Да, и очень злой, – отвечал Ктесипп.
– А щенята у него есть?
e
– Есть, тоже очень злые.
– Этот пес, значит, им отец?
– Сам видел, – отвечал Ктесипп, – как он покрыл суку.
– Ну что же, разве это не твой пес?
– Конечно, мой, – отвечает.
– Следовательно, будучи отцом, он твой отец, так что отцом твоим оказывается пес, а ты сам – брат щенятам.
И снова Дионисодор, не дав Ктесиппу произнести ни звука, продолжил речь и сказал:
– Ответь мне еще самую малость: бьешь ты этого пса?
А Ктесппп, рассмеявшись:
– Да, – говорит, – клянусь богами! Ведь не могу же я прибить тебя.
– Значит, ты бьешь своего отца?
299
– Нет, гораздо справедливее было бы, если бы я прибил вашего отца, которому взбрело в голову взрастить таких мудрецов сыновей. Но, верно, Евтидем, – продолжал Ктесипп, – немалыми благами попользовался от этой вашей мудрости ваш отец, он же и отец щенят?
– Однако ни он не нуждается во многих благах, Ктесипп, ни ты сам.
– И ты, Евтидем, тоже не нуждаешься? – спросил тут Ктесипп.
b
– Мало того, и никто из людей. Скажи мне, Ктесипп, считаешь ли ты благом для больного пить лекарство, когда он в том нуждается, или это представляется тебе не благом? Или когда кто-нибудь идет на войну, быть вооруженным лучше, чем выступать безоружным?
– Думаю, что да, – отвечал Ктесипп, – хотя и ожидаю, что ты нас чем-нибудь огорошишь.
– Да, в наилучшем виде, – промолвил тот. – Но отвечай: коль скоро ты признаёшь, что пить лекарство – благо для человека, когда он в этом нуждается, и, значит, этого добра надо пить по возможности больше, то ему будет хорошо, если кто-нибудь разотрет и намешает ему целый воз эллебора?[50]
А Ктесипп отвечал:
c
– Да, очень хорошо, если пьющий это лекарство будет ростом с дельфийское изваяние[51].
– Значит, и на войне, коль скоро это благо – иметь оружие, надо иметь как можно больше копий и щитов, ведь это же благо?
– Разумеется, – отвечал Ктесипп. – А ты этого не думаешь, Евтидем? По-твоему, достаточно одного щита и одного копья?
– По-моему, да.
– И ты бы так вооружил, – возразил Ктесипп, – и Гериона и Бриарея?[52] Я-то думал, ты более искусный боец в тяжелом вооружении – и ты, и твой дружок.
d
Евтидем тут промолчал. А Дионисодор, возвращаясь к тому, на что Ктесипп уже отвечал, спросил его:
– Тебе и золото, значит, кажется благом?
– Конечно, и очень большим, – отвечал Ктесипп.
– Что ж, разве ты не думаешь, что блага надо иметь всегда и везде?
– Безусловно, – отвечал тот.
– Значит, ты признаешь, что золото – это благо?
– Уже признал ведь, – отвечал тот.
– Значит, его нужно иметь повсюду, и особенно – в себе самом? И счастливейшим был бы тот человек, который имел бы три таланта золота в желудке, один талант – в черепе и по золотому статеру в каждом глазу?
e
– Да ведь рассказывают же о скифах, Евтидем, – молвил тут Ктесипп, – в точности как ты сейчас говорил о родителе-псе, что достойнейшими и счастливейшими из них считаются те, у кого много золота в черепах, а еще удивительнее, что и пьют они из своих собственных позолоченных черепов, держа собственные головы в руках и заглядывая им внутрь[53].
300
– Ну а смотрят-то и скифы, и все прочие люди, – спросил Евтидем, – на то, что им доступно видеть или недоступно?
– Конечно, на то, что доступно.
– Значит, и ты также?
– И я.
– А видишь ты наши плащи?
– Да.
– Значит, им доступно видеть.
50
51
В Дельфах было много статуй. О каком
52
Гермой, сын Хрисаора и Каллирои, великан, состоявший из трех сросшихся тел, владел прекрасными стадами. Геракл угнал их, это был его десятый подвиг, и убил Гериона, пытавшегося его преследовать (
53
Обычай золотить