ЭНГЕЛЬС — МАРКСУ[221]
В ЛОНДОН
[Манчестер], пятница, [28 февраля 1851 г.]
Дорогой Маркс!
Лишь сегодня утром прибыло твое письмо от третьего дня. Если бы я вчера вечером знал все эти подробности, я бы написал дорогому Г[арни] совсем по-иному. Но он еще попадется мне, и тогда ему влетит.
Я думаю, что всерьез возбуждать в связи с этой историей судебное преследование вряд ли будет полезно. Независимо от Гарни, Джонса и чартистов, эта история свелась бы к ругани и взаимным обвинениям. При помощи первых попавшихся адвокатов противная сторона стала бы задавать Ш[рамму] и П[иперу] самые бесстыдные вопросы: например, не украл ли Ш[рамм] денег из кассы на Грейт-Уиндмилл-стрит и т. д.; вопросов этих было бы достаточно, чтобы свести на нет всякий эффект, какой бы энергичный отпор им ни давался. Свидетели противной стороны присягнули бы, что Ш[рамм] сказал то-то и то-то; они вспомнили бы о некоторых сценах, устроенных Шр[аммом] на Грейт-Уиндмилл-стрит и раздули бы их до колоссальных размеров, чтобы изобразить Шр[амма] в качестве нарушителя порядка на публичных собраниях и т. д., а судья, довольный тем, что эти демагоги изображают друг друга подлецами, допустил бы все, что может бросить тень на обе стороны. Однако как угрозу Шр[амм] должен это использовать.
Он и без того слывет человеком с дьявольски бесшабашным характером, и они считают его способным довести дело до этого. Ему следовало бы надавать пощечин Ландольфу и практиковаться в стрельбе. Этот человек всегда попадает в подобные истории, и умение стрелять для него более необходимо, чем для кого-либо другого.
Процесс в конце концов кончился бы очень грубым отказом судьи в иске обеим сторонам и больше ничего не дал бы, в особенности потому, что он происходил бы там в Ислингтоне, где судьи бог знает какие старые ослы. И если Ландольф, народный представитель, заявит, что Шр[амм] мог прийти только с намерением вызвать скандал и т. д., то не думаешь ли ты, что и публика в конце концов скорее поверила бы этому, чем объяснениям Шр[амма] и П[ипера]. Можно устроить большой скандал из-за этой истории, но в таком случае этот скандал — вследствие инсинуаций — в какой-то степени повредил бы и Шрамму.
И затем несомненным результатом такого скандала было бы введение нового закона об иностранцах в целях охраны добропорядочных реакционеров, прибывающих с континента на выставку[222].
Но почему же, черт возьми, Шр[амм], как только Ландольф отказался поддержать его, не пошел тотчас же к Гарни, чтобы втянуть его в это дело? Как раз время отправлять почту. До свидания!
Твой Ф. Э.
Впервые полностью опубликовано на языке оригинала в Marx — Engels Gesamtausgabe. Dritte Abteilung,Bd. 1, 1929 г. и на русском языке в Сочинениях К.Маркса и Ф.Энгельса, l изд., т. XXI, 1929 г.
Печатается по рукописи
Перевод с немецкого
[Лондон], суббота, 1 марта 1851 г.
Дорогой Энгельс!
У тебя, очевидно, совершенно особенные почтовые клячи, так как все мои письма приходят слишком поздно.
Ты отлично знаешь, если ты внимательно прочел полученные письма, что все, что ты советуешь, уже сделано, за исключением пощечины Ландольфу, которой я не одобряю. Если и следовало бы кого-нибудь оскорбить, то это маленького «Гип-гип-ура», шотландца Джорджа Джулиана Гарни, и никого другого, и тогда в стрельбе пришлось бы упражняться Гарни.
У меня были оба твоих письма к Гарни; я отослал первое, так как, по моему мнению, оно лучше написано и больше подходит, чем второе исправленное издание.
Гарни и Ландольфу уже достаточно угрожали судебной процедурой. Твое опасение, что Ландольф будет показывать против Шрамма, не обосновано. Он скорее будет клясться, что Шрамм перед скандалом просил его, как члена комитета, поддерживать порядок в толпе.
Итак, раз «угроза» судебной процедурой не подействовала, то как поступить, если не хочешь спокойно примириться с побоями, обвинениями в шпионаже и торжеством Шаппера — Виллиха?
Все твои опасения относительно скандала правильны. Но и у нашей стороны будет хороший адвокат. Шрамму совершенно безразлично, пострадает ли его репутация немного больше или меньше. Но если он предаст это дело забвению, теперь, после того как в него вмешались французы с Чёрч-стрит[224], тогда он погиб; ему необходимо либо получить от чартистов публичное удовлетворение, либо довести дело до суда, — одно из двух.
221
Данное письмо впервые было опубликовано со значительными сокращениями в книге: «Der Briefwechsel zwischen F.Engels und K.Marx». Bd. I, Stuttgart, 1913. —
222
223
Данное письмо впервые было опубликовано с большими сокращениями в книге: «Der Briefwechsel zwischen F.Engels und K.Marx». Bd. I, Stuttgart, 1913. —