Я позволю себе предложить Вам того из немецких демократов Брюсселя, на которого собрание, если бы он мог на нем присутствовать, возложило бы те обязанности, которые ввиду его отсутствия оно доверило мне. Я говорю о г-не Марксе, который, по моему глубокому убеждению, имеет наибольшее право представлять в комитете немецкую демократию. Таким образом, не г-н Маркс заменит меня в комитете, а наоборот, я на собрании заменял г-на Маркса. Примите и пр.»
Дело в том, что я уже раньше условился с Жотраном, что я письменно извещу его о своем отъезде и предложу ввести тебя в комитет. Жотран также в отъезде и вернется через две педели. Если из этой истории ничего не выйдет, что я считаю вероятным, то провалится предложение Хейльберга; если же из этого что-нибудь выйдет, то окажется, что именно мы осуществили это дело. Во всяком случае мы добились того, что ты, а после тебя я, признаны представителями немецких демократов в Брюсселе, и вообще вся интрига с треском провалилась.
Сегодня вечером было заседание общины[101], Я председательствовал. За исключением Валл[ау], который, впрочем, уже склонился на нашу сторону и вчерашнее поведение которого может быть оправдано различными причинами, основательность которых я признал, — за этим исключением, таким образом, торжество по поводу истории с Б[орн]ш[тед]том было единодушным. Эти люди начинают чувствовать свое значение. Они впервые выступили как организация, как сила по отношению к другим людям, и чрезвычайно гордятся тем, что все сошло так гладко и что они одержали такую блестящую победу. Юнге на седьмом небе. Ридель не знает, что делать от радости, даже маленький Онеманс торжествует, как драчливый петух. Словом, я еще раз должен повторить, что эта история вызвала подъем внутри Общества и рост его влияния вовне и в дальнейшем будет оказывать такое же действие. Люди, которые вообще никогда не выступают, напали на Б[орн]ш[тед]та. И даже интрига нам помогла: с одной стороны, Б[орн]ш[тед]т везде говорил, что демократическое Немецкое рабочее общество устроило это собрание, а с другой стороны, мы все это отрицали, и благодаря и тому, и другому обстоятельству об Обществе заговорили среди бельгийских демократов и его считают очень важной, более или менее таинственной силой, «Немецкая демократия становится большой силой в Брюсселе», — сказал сегодня утром Бартельс.
Между прочим, ты также фигурируешь в письме комитета к Жотрану, Жиго будет подписывать в качестве секретаря, замещающего Маркса.
Устраивай же поскорее твои денежные дела и возвращайся сюда. Я горю от нетерпения уехать, а между тем мне приходится здесь выжидать окончания всех этих интриг. Теперь я никак не могу уехать. Чем скорее, следовательно, ты приедешь, тем лучше. Только урегулируй сперва свои денежные дела. Я во всяком случае останусь на своем посту, пока это будет возможно, если удастся — то до тех пор, пока ты приедешь. Но именно потому желательно, чтобы ты поскорее приехал.
Твой Энгельс
Впервые опубликовано в книге: «Der Briffwechsel zwischen F.Engels und K.Marx». Bd. I, Stuttgart, 1913
Печатается по рукописи
Перевод с немецкого и французского
21
ЭНГЕЛЬС — МАРКСУ
В БРЮССЕЛЬ
Париж, [25]—26 октября 1847 г.
Дорогой Варфоломей!
Только сегодня могу тебе написать, потому что только сегодня мне удалось поймать маленького Луи Блана — после отчаянной борьбы с консьержкой. Результат моих долгих переговоров с ним сводится к тому, что маленький человек на все согласен. Он был сама вежливость и любезность и, кажется, ничего так сильно не желал, как вступить с нами в самые тесные сношения. Ему также совершенно чужда свойственная французам покровительственная манера. Я писал ему, что приду к нему с официальными полномочиями от лондонских, брюссельских и рейнских демократов, а также как представитель чартистов. Он подробно справлялся обо всем; я описал ему состояние нашей партии, как весьма блестящее, говорил о Швейцарии, о Якоби, о баденцах как о наших союзниках и т. д.
Сказал, что ты стоишь во главе: «Вы можете считать г-на М[ар]кса главой нашей партии (то есть наиболее передовой фракции немецкой демократии, в качестве представителя которой я перед ним выступал), а его последнюю книгу против г-на Прудона{139} — нашей программой». На это он обратил большое внимание. В конце концов он мне обещал высказаться в «Reforme» о твоей книге. Он рассказал мне многое о подспудном движении, которое теперь происходит среди рабочих; сказал, что рабочие дешево напечатали 3000 экземпляров его «Организации труда» и что через две недели понадобилось новое издание в 3000 экземпляров; он говорил, что рабочие теперь более революционно настроены, чем когда-либо, но научились выжидать, не устраивать мятежей, а наносить только решительные удары с уверенностью в успехе и т. д. Впрочем, он, очевидно, отучился от покровительственной манеры и по отношению к рабочим.
101
Энгельс пишет о заседании брюссельской общины Союза коммунистов, которая была создана 5 августа 1847 г. на базе Коммунистического корреспондентского комитета. Председателем общины был избран Маркс. —