Будь здоров и отвечай немедленно.
Твой К.Маркс
Кстати! Напиши же, наконец, достойному Дронке, чтобы он отвечал на письма по делам Союза, а не только обращался с просьбой о деньгах. Господа кёльнцы[172] еще ничего о себе не дали знать. Вейдемейер упоминает о «Хауде», который жестоко поплатился в Германии, а теперь опять находится здесь; он его считает «в общем славным парнем».
Ты должен серьезно подумать, о чем тебе написать. Англия не подходит, так как об этом уже имеются две статьи, а вместе со статьей Эккариуса, пожалуй, и все три. О Франции тоже много не скажешь. Быть может, ты смог бы, в связи с новейшими произведениями Мадзини, взять, наконец, за шиворот этих жалких итальянцев вместе с их революцией? (Его «Республика и монархия» и т. д. и его «Религия, папа» и т. д.)
[Приписка Женни Маркс]
Дорогой г-н Энгельс!
Ваше дружеское участие в связи с постигшим нас тяжелым ударом — потерей нашего маленького любимца, моего бедного, стоившего мне стольких страданий крошки{233}, — принесло мне большое облегчение, тем более, что в последние тяжелые дни я имела все основания горько жаловаться на нашего друга Ш[рамма]. Моему мужу и всем нам сильно недоставало Вас, и мы часто тосковали без Вас. Все же я рада, что Вы уехали отсюда и находитесь на верном пути к тому, чтобы стать крупным хлопчатобумажным лордом. Постарайтесь только поосновательнее вклиниться между обоими враждующими братьями; эта борьба сделает Вас необходимым Вашему почтенному папаше, и мысленно я уже Вас в качестве Фридриха Энгельса junior{234} и компаньона Вашего отца. Но самое лучшее при этом все же то, что Вы, несмотря на торговлю хлопком и прочее, останетесь прежним Фрицем и, говоря языком трех архидемократов, Фридриха-Вильгельма (первого), Кинкеля и Мадзини, «не отойдете от священного дела свободы». Карл уже написал Вам кое-что о здешней грязи; я еще прибавлю несколько фактов. Толстый невежа Хауде в своем клеветническом турне по Германии потерял весь свой жир и очень неловко себя чувствует, когда кого-нибудь встречает. У диктатора Гиппопотама{235}, говорят, появился маленький гиппопотам сомнительного происхождения, и рыцарь Грейт-Уиндмилл Виллих Гогенцоллерн увеличил свою благородную свиту несколькими негодяями и разбойниками с большой дороги. Наша собственная публика перебивается изо дня в день, занимая в долг несколько пенсов. Рингс зарабатывает теперь кое-что в качестве клакера у герцога Брауншвейгского, который опять произносит речи перед судом.
На недавнем польском банкете, который сообща устроили французские, немецкие, венгерские и польские crapauds{236} (Виллих, Фиески, Адан и др.), дело дошло до драки. Больше мы ничего не слыхали об этой шайке.
Вчера вечером мы были на первой лекции Эрнеста Джонса по истории папства. Его лекция была очень хороша и для англичанина является прямо выдающейся; для нас, немцев, прошедших муштру Гегеля, Фейербаха и т. д., она была не вполне на высоте. Бедный Гарни был при смерти; у него был нарыв в дыхательном горле. Ему еще нельзя говорить. Английский врач дважды оперировал его и не попадал на больное место. Его «Red Republican» превратился в «Friend of the People». Ну, на сей раз хватит. Дети много говорят о дяде Ангельсе, а маленький Тилль{237}, следуя Вашим уважаемым инструкциям, дорогой г-н Энгельс, великолепно поет песню о «старой шубе и лихом венике».
На рождество, я надеюсь, мы Вас увидим.
Ваша Женни Маркс
Впервые полностью опубликовано на языке оригинала в Marx — Engels Gesamtausgabe. Dritte Abteilung, Bd. 1, 1929 и на русском языке в Сочинениях К.Маркса и Ф.Энгельса, 1 изд., т. XXI, 1929 г.
Печатается по рукописи
Перевод с немецкого и французского
172
Речь идет о членах Центрального комитета Союза коммунистов в Кёльне, образовавшегося в октябре 1850 г., после раскола Союза коммунистов. —