Джонс был здесь, и выступил против своих врагов на публичном собрании в их собственном помещении[178]. Ему возражали Лич и Донован. Дебаты были не совсем такими, как я ожидал. Мелкие военные хитрости с обеих сторон, много скандальных историй, которые послужили утешением при недостатке некоторых прелестей лондонской жизни. Джонс превосходит своих противников декламаторским талантом. Лич, напротив, чрезвычайно невозмутим, но временами ужасно абсурден. Донован — низкий интриган небольшого масштаба. Впрочем, благодаря «Neue Rheinische Zeitung»{251} и моему присутствию Джонс был вынужден объявить себя красным республиканцем и сторонником национализации земельной собственности. Лич, напротив, выступил в качестве решительного сторонника кооперативных обществ, в частности, также и потому, что они отвергают политическую агитацию. Впрочем, этих обществ в Ланкашире, по-видимому, теперь очень много, и Джонс и его друзья опасаются, что при всяком союзе между ними и чартистами они могут овладеть чартистским движением. Это обстоятельство объясняет некоторые из тех уступок, которые Гарни счел нужным сделать им.
Результат выступления Джонса — максимум того, на что можно было рассчитывать; в качестве решающего пункта спора между ним и манчестерским Советом чартистов он выдвинул вопрос о признании лондонского Исполнительного комитета. Голоса разделились поровну, несмотря на то, что Лич и компания имели в своем распоряжении около трех часов, чтобы привести на собрание своих людей, и их пришло изрядное количество. Вначале, когда состав слушателей был чисто случайным (Лич рассчитал, что Дж[онс] не может быть здесь раньше 9 часов, а тот явился уже в 8, что Л[ичу] пришлось очень не по душе), Дж[онса] встретили с энтузиазмом.
В обществе чартистов, которых он хочет привлечь на свою сторону или крепче привязать к себе, Джонс отнюдь не так наивен, как в нашей среде. Он весьма себе на уме. Пожалуй, даже чересчур; — мы-то во всяком случае его «намерение видим»{252}.
Из друзей Г[арни] здесь один — скучный шотландец, беспредельно чувствительный и потому бесконечно многоречивый; другой — маленький, решительный и горячий парень; степень его интеллектуальных способностей мне еще не ясна; третий, о котором Гарни мне ничего не говорил, Робертсон, кажется мне наиболее разумным из всех. Я постараюсь организовать с этими парнями маленький клуб или регулярные встречи и буду с ними обсуждать «Манифест»{253}. У Гарни и Джонса здесь много друзей, а у О'К[оннора] много тайных врагов, но пока он не совершит поступка, который серьезно скомпрометирует его публично, его здесь официально свалить не удастся. Впрочем, Д[жонс] выражался на собрании о нем и о Рейнольдсе так непочтительно, как только было возможно.
Хорошее известие, касающееся меня, сообщил мне на днях мой зять{254}: мой предполагаемый американский компаньон был в Лондоне, и после состоявшейся между ними обоими беседы выяснилось, что я не тот человек, который нужен в его деле. Таким образом, вопрос об Америке отложен на неопределенное время, так как теперь без моего согласия не может быть выработан ни один новый проект.
Сердечный привет твоей жене и детям.
Твой Ф. Э.
Впервые опубликовано в книге: «Der Briefwechsel zwischen F.Engels und K.Marx». Bd. I, Stuttgart, 1913
Печатается по рукописи
Перевод с немецкого
[Лондон], 22 января 1851 г.
Дорогой Энгельс!
Ты безмолвен, как смерть. При сем посылаю тебе: 1) заявление Освальда Дица против Пфендера и Бауэра{255}, напечатанное в базельской «National-Zeitung»[180]; 2) клеветническую статью, состряпанную против нас г-ном А. Руге вместе со Струве и Виллихом[181]. Ты должен не позже, чем через два дня, отослать мне эту дрянь и сказать, что мы должны предпринять против № 2. Если ты составишь нечто вроде заявления, то пришли его также мне. К. Шрамм сам опубликует свое заявление.
Что ты скажешь по поводу этого образцового произведения Атта Тролля{256} и скрывающегося за его спиной «выдающегося решительного мужа Струве», а также и «бравого Виллиха»? Это уж слишком. Газета случайно попала мне в руки у Бамбергера. Кто же еще читает и знает «Bremer Tages-Chronik. Organ der Demokratie»?
178
5 января 1851 г. в Манчестере в помещении Народного института состоялось публичное собрание, организованное манчестерским Советом чартистов, в котором преобладали реформистские элементы (Дж. Лич, Д. Донован), сторонники ставшего с 1848 г. на путь соглашения с буржуазными радикалами О'Коннора. Инициаторы созыва собрания стремились противодействовать влиянию представителей революционного крыла чартистов Э. Джонсу и Дж. Гарни, игравших руководящую роль в лондонском Исполнительном комитете Национальной чартистской ассоциации. Джонс и Гарни, поддерживаемые Марксом и Энгельсом, развернули в это время энергичную деятельность по реорганизации чартистской партии на основе признания самостоятельной классовой позиции пролетариата и открытого провозглашения социалистических целей движения. Узнав об организации собрания, Э. Джонс прибыл в Манчестер. В то же время Гарни сообщил Энгельсу о намерении Джонса вступить на собрании в дискуссию со своими противниками (поборниками соглашательской тактики и подмены революционной борьбы пролетариата кооперативной деятельностью) и просил Энгельса присутствовать на митинге и поддержать Джонса. Энгельс, как это видно из данного письма, исполнил эту просьбу Гарни.
Выступление Э. Джонса на собрании 5 января 1851 г. с резкой критикой реформистской линии руководителей манчестерского Совета во многом способствовало последовавшему вскоре после этого расколу в чартистской организации Манчестера и открытому переходу значительной части рядовых ее членов на сторону революционного крыла чартизма.
Большую остроту на собрании приобрел вопрос о взаимоотношениях между манчестерским Советом и лондонским Исполнительным комитетом. Действуя через Совет, О'Коннор еще в ноябре 1850 г. предложил созвать в Манчестере чартистскую конференцию, для того чтобы противопоставить свои взгляды линии Исполнительного комитета. Исполнительный комитет возражал против сепаратно созываемой конференции и для того, чтобы выяснить отношение к своей позиции рядовых чартистов, осуществил в декабре 1850 г. перевыборы своего состава, показавшие, что большинство чартистских организаций, за исключением манчестерского Совета, поддерживали Гарни и Джонса, вновь избранных в Исполнительный комитет. На собрании в Манчестере 5 января 1850 г. половина участников, несмотря на сопротивление реформистских лидеров, высказалась за признание нового Исполнительного комитета. -15
179
Данное письмо впервые было опубликовано с большим пропуском в книге: «Der Briefwechsel zwischen F.Engels und K.Marx». Bd. I, Stuttgart, 1913. -15
180
Маркс имеет в виду клеветническое заявление Освальда Дица, принадлежавшего к сектантско-авантюристской фракции Виллиха — Шаппера, которое было напечатано в «Schweizerische National-Zeitung» 7 января 1851 года. В этом заявлении Диц обвиняет сторонников Маркса Г. Бауэра и К. Пфендера в присвоении денег, принадлежавших лондонскому Просветительному обществу немецких рабочих (см. об этом подробнее примечание 166). -15
181
Речь идет о клеветнической статье А. Руге, напечатанной в газете «Bremer Tages-Chronik» («Бременская ежедневная хроника») 17 января 1851 года. Статья содержала злобные выпады против «Neue Rheinische Zeitung» и, в частности, против Маркса и Энгельса (см. об этом подробнее настоящее издание, т. 7, стр. 491–492). -15