Пускай в живом стремленьеХватает через край,Торопит превращеньеВ пшеничный каравай.
И вот на радость неба,На радость всей землеЛежит коврига хлебаНа вымытом столе.
Соленая, крутая,Каленная в жаре,Коврига золотая,Подобная заре.
1957
АРБАЛЕТ
Ребро сгибается, как лук,И сила многих тысяч рукНатягивает жилы.
А сердце — сердце как стрела,Что смело пущена былаВот этой самой силой.
Ее внимательный стрелокУж не запустит в потолокВ мальчишеском усердье.
Она сквозь темень и метельНайдет желаемую цель,Сразит без милосердья.
1957
ГОЛУБИ[113]
У дома ходят голуби,Не птицы — пешеходы.Бесстрашные от голода,От сумрачной погоды.
Калики перехожиеВ лиловом оперенье,Летать уже не гожие,Забывшие паренье.
Но все же в миг опасностиОни взлетают в небо,Где много больше ясностиИ много меньше хлеба.
Их взлет как треск материи,Что тянут до отказа,Заостренными перьямиРаспарывают сразу.
И будто ткань узорная,Висящая на звездах,Тот, крыльями разорванный,Затрепетавший воздух.
1957
* * *
Я сегодня очень рад,Что со мной и свет, и чад,И тепло костра.
И махорочный дымокПроползает между строк,Вьется у пера.
По бревну течет смола,И душиста и бела,Будто мир в цвету!
И растущий куст огняПышет жаром на меня,И лицо в поту.
Пальцы вымажу смолой,Хвойной скользкою иглойВычерчу узор.
Снег. Огонь. Костлявый лес.Звездный краешек небесНад зубцами гор.
1957
* * *
Этот дождик городской,Низенький и грязный,О карниз стучит рукой,Бормоча несвязно.
Загрохочет, будто гром,И по водостокамОбтекает каждый домМусорным потоком.
Дождь — природный хлебороб,А совсем не дворник —Ищет ландышевых тропСреди улиц черных.
Отойти б на полверстыОт застав столицы,Распрямить, шутя, цветыАлой медуницы…
Мне бы тоже вслед за нимПробежать по гумнам —За высоким, за прямымИ вполне бесшумным.
1957
РАДУГА[114]
Радужное коромысло,Семицветный самоцвет,На плече горы повисло —И дождя на свете нет.
День решительно и бодроОпустил к подножью горРасплескавшиеся ведраПереполненных озер.
И забыла вся округа,Как сады шуршат травой,Как звенит дождя кольчуга,Панцирь неба грозовой.
1957
РЕЧНЫЕ ОТРАЖЕНЬЯ[115]
Похожая на рыбу,Плывущая рекаО каменные глыбыУродует бока.
Светящееся телоЧешуйчатой волныКольчугой заблестелоОт действия луны.
Простейшие сравненья,Которым нет числа,Сейчас в стихотвореньеМне полночь привела.
Имеют ли значеньеВселенной огонькиДля скорости теченьяИ уровня реки?
Что было так мгновенноВодой отражено,Воистину забвенноИ кануло на дно.
Навряд ли отраженьеКакой-нибудь звездыВлияет на движеньеКатящейся воды.
1957
ВЕСНА В МОСКВЕ[116]
Он входит в столицу с опаской —Простой деревенский маляр,Ведро малахитовой краскиПриносит на темный бульвар.
Он машет огромною кистью,Он походя пачкает сад,И светлые капельки листьевНа черных деревьях вися г.
Он красит единственным цветом.Палитры его простотаСверкает поярче, чем летом,И все подавляет цвета.
И саду не справиться с чудом,Какому подобия нетГигантским сплошным изумрудомОн снова родится на свет.
Бродячий маляр беззаботен,Не знает, что тысячи разЗапишут на грунте полотенЕго простодушный рассказ.
вернуться
114
Написано в 1957 году в Москве. Третья строфа полностью отражает мои тогдашние настроения.
вернуться
115
Стихотворение написано в 1957 году в Москве. Жизнь знает очень мало случаев, когда вмешательство звезд изменило бы речные донные и поверхностные течения. Впрочем, луна влияет на морские приливы. Но ручаюсь головой, что никакие светила не влияют на поток горной реки, разве что обессиливая ее истоки.
вернуться
116
Написано в 1957 году в Москве. Стихотворение, в котором нет никаких купюр и никаких авторских вариантов. Предполагалось к печатанию журналом «Москва», но «неграмотный маляр» был забракован высшей тогдашней журнальной властью.