Наткнувшись на незаконченную работу, которую Андрей когда-то вел вместе с Юрисом Жемайтисом, Владик сразу же сделал распечатку. Упрощенная модель взаимодействия вируса ВИЧ с клеткой могла стать ключом для программирования электронных мутаций. Оставалось лишь уяснить принцип действия. Набрав компьютерный адрес Жемайтиса, юный хакер, как минер по минному полю, принялся обследовать всю линию, вторгаясь в файлы Института квантовой генетики и смежного с ним Института человека.
Вскоре перед его взором открылся удивительный мир компьютерных существ, далеко продвинувшихся за истекшие месяцы по пути эволюции. Дабы не навредить, перекачал информацию на ноутбук и ввел туда вирусную программу. Часа через три вирус освоился и взялся за дело. В считанные секунды виртуальный микрокосм был распылен на первичные кирпичики, из которых слагается физический вакуум.
Едва Владик успел вновь подключиться к сетевому «тауэру», как на дисплее возникла озорная мальчишеская мордашка. Что-то знакомое мнилось в этой лукавой улыбке расшалившегося проказника. Золотые вьющиеся волосики, опять же ямочка на подбородке и глаза, глаза… У восьмилетнего Владислава Ларионова на цветной фотографии, что в хрустальной рамочке стоит на мамином туалетном столике, были на редкость похожие глазки. Однако, прежде чем дуновение памяти оформилось в осознанную мысль, побежали русские титры: «Если располагаете аудиовизуальным шлемом, наденьте его, пожалуйста. Еще лучше — сенсорный». Мощный мультимедийный компьютер позволял вести беседу в режиме реального времени без всякого шлема, но, сколько Владик ни пытался, мальчик не слышал его. Не оставалось ничего другого, как подключить шлем Андрея, хоть там и не было сенсорных датчиков.
Он увидел себя в обычном школьном классе с новенькими столами, исписанной мелом доской и старой картой Союза на замызганной стене. Мальчик сидел рядом, вполоборота, нетерпеливо, как показалось, заглядывая в лицо, словно дожидался чего-то, изнывая от нетерпения. За окном густела синева ранних сумерек, летели хлопья снега. Так обычно бывает после уроков, когда все разошлись по домам и только двое остались, чтобы разрешить давний спор или окончательно выяснить отношения. Право, парнишка мог бы выбрать более подходящую виртуальную обстановку. Не сверстники, чай…
— Ну-с, — покровительственным тоном начал Владик, — какие проблемы, молодой человек?
— Кто вы?
— Я так полагаю, что вам следовало бы первому представиться, — пряча улыбку, Владик церемонно наклонил голову, — но, видно, в качестве гостя придется начать с меня. — Владислав Ларионов, к вашим услугам… А тебя как зовут?
— Олег, Олег Вещий.
— Прозвище, что ли? Фамилия как?
— Вещий — фамилия.
— Оригинально! И что тебе от меня нужно, Вещий Олег?
— Вы случайно попали ко мне на экран.
— Выходишь в Internet? Молодчина. В твои годы я о хакерстве и не помышлял. Здорово!.. Не смущайся. Я частенько попадаю в сложные ситуации. Люблю заглядывать в чужие окна. Тебя ловили?
— Ловили?.. Нет, меня не ловили.
— Врешь, небось. А еще — Вещий! Пушкина хоть читал?.. «Как ныне сбирается вещий Олег…»
— Сбирается?
— Ну да! «Песнь о вещем Олеге».
— Обо мне? Песнь обо мне?
— Ну ты даешь! Чокнутый или прикидываешься? Чему вас только учат? — Владик случайно взглянул на доску и обомлел. Она сплошь была исписана уравнениями высших порядков. Интегралы еще туда-сюда, — он самостоятельно осилил матанализ еще в восьмом классе, — но операторы и тензоры оставались пока темным лесом. — Это что за художества?
— Какие художества?
— Там, там, на доске! — Владик сорвался с места.
— От урока осталось. Простите. Сейчас сотру.
— Нет! Не смей! — Владик изумленно уставился на Олега. — Разыгрываешь? Это прикол?
— Прикол?.. Объясните, пожалуйста, что такое прикол?
— С тобой не соскучишься! Не хочешь ли сказать, что вам преподают векторный анализ?
— Преподают, а в чем дело?
— Ничего себе! Сам-то ты понимаешь, что тут написано?
— Конечно.
— И можешь объяснить?.. Подойди сюда!.. Это что? — Владик показал на схему со стрелками.
— Локальное поле, — не выразив удивления, сказал Олег, встав у доски.
— А здесь?
— Метод Монте-Карло.
— Сформулируй.
— Метод статистических испытаний случайных процессов. Применяется в решении многомерных задач, когда не требуется результат с высокой точностью.
— Верно, — покачал головой Владик, все еще не в силах оправиться от потрясения. Андрей использовал случайные числа в биржевой игре, и только поэтому и Владик, во всем подражая брату, постепенно освоил метод. Это давало возможность проверить Олега этап за этапом.
— Ищете ошибку? Ошибки нет.
— Вижу. В чем суть, сказать можешь? В двух словах?
— В двух словах? — странный мальчуган надолго задумался. — В двух словах не могу.
— Ладно, скажи не в двух.
— В использовании чисел, имитирующих значения случайных величин.
— Случайные числа откуда?
— Для этой задачи взяты псевдослучайные числа.
— У вас какая-то особая математическая школа?
— Обычная.
— Выходит, ты — вундеркинд?
— Вундеркинд? — Олег на мгновение задумался, но туг же, точно ему подсказали, прояснел лицом. — Самый обычный, как все.
— Так, — нахмурился Владик, пробегая взглядом по лесенке выкладок. — Сотри-ка эту часть, — указал он, — и повтори вычисления n-мерного интеграла.
Олег покорно очистил половину доски и четко, с нажимом кроша меловидную палочку, изобразил исходную функцию:
Дальнейшее походило на сон. Семи-восьмилетний малыш рассуждал о матрице рассеяния, математическом ожидании, отрицательной обратной связи, углубляясь в такие дебри, куда простому человеку путь совершенно заказан. Метрический тензор, определяющий геометрическую структуру пространства и преобразования ковариантного вектора, — это было выше всякого понимания.
— Непостижимо! — словно сдаваясь на милость победителя, Владик развел руками. — Мне еще предстоит изучить все это на мехмате, а ты уйдешь далеко-далеко… Математика безгранична и равновелика Вселенной. Это единственное, чему стоит посвятить жизнь.
— Я так не думаю. Она никуда не ведет.
— Why? — совершенно обомлев, зачем-то по-английски спросил Владик.
— Because. The blankness of infinity… [91]Можно мне в свою очередь задать вам вопрос?
— Конечно, Олег, все, что угодно.
— Вы — человек?
— Что?! Почему ты спрашиваешь?
— Ваш мозг, ваше тело состоит из атомов?
— Естественно, но куда ты клонишь?
— И вы своими глазами видели их?
— Атомы? Лично я — нет, но в принципе это возможно. С помощью специальных приборов.
— Как же вы решаетесь с уверенностью утверждать, что состоите из атомов?
— Брось эту детскую философию! Из чего еще может состоять живой человек, как не из белковых макромолекул, которые построены из комбинации атомов?
— А электроны? Я видел, как вы работали с саморазвивающимися цепочками, разве они не живые?
— Квазижизнь компьютерных программ? Они эволюционируют, но им еще очень далеко до разумных существ. Они никогда не станут людьми.
— Поэтому вы их… убили?
— Убил? Не думаю, что это так можно назвать. Остался оригинал, эксперимент идет своим чередом. Я изготовил копию и опробовал на ней свою собственную программу.
— Но копия уничтожена? Это смерть? Я никак не мог понять, что такое смерть, и никто не дал мне точного объяснения. Но теперь я видел. Это смерть? Распыление на атомы, как при взрыве Н-бомбы?
— Смерть виртуального существа? — Владик задумался. — Исчезновение без трупа?.. Впрочем, и мы в конечном счете распадемся на отдельные атомы, которым, хотя бы по теории вероятностей, никогда не повторить тот же самый порядок… По-моему, тебе еще рано думать о подобных вещах, Олежка, хотя ты и очень толковый парнишка.
— А как по-вашему, возможна виртуальная копия человека? Я имею в виду не внешнюю оболочку, а мозг, построенный из электронов?