Лаптев. Не идет.
Болдырев. Кто не идет?
Входит Груздев.
Груздев. Степан Семенович, я к тебе по срочному…
Болдырев. Кто не идет? (Груздеву.) Что?.. Когда же я доберусь до каменных карьеров?
Входит Рыбкин.
Рыбкин. Товарищ Болдырев, вы тут?
Болдырев. Тут.
Рыбкин. Там приехали два немца и один американец-дорожник.
Болдырев. Перед немцами извинись — скажи, завтра утром приму, а американца-дорожника проси подождать… Когда же я наконец… Что еще?
Рыбкин. Телеграммы.
Болдырев. Давай… Ну, что у тебя, Груздев?
(Вскрывает телеграммы, читает, слушая Груздева).
Груздев. Цех не застеклен. Буза. Отдел труда стекольщиков не дает, а я не могу ставить станки. Оборудование заграничное, стекольщиков нет.
Болдырев. Так… Мы еще посмотрим… Так… Стекольщиков нет.
Груздев. Цех готов по оборудованию, а в окна свистит.
Болдырев. В окна свистит? В голове у вас свистит. (Рыбкину.) Рыбкин! «Москва, Главмашстрой, Толоконцеву. Урал не прокатал рельсы, принимайте меры. Болдырев» (Груздеву.) Бери мою машину, садись, езжай в город, найди пару стекольщиков на улице, посади их в автомобиль… Понял или нет?
Груздев. Пожалуй, это выход.
Болдырев. Рыбкин, стой!.. Блокнот у тебя есть? Груздев. Степан Семенович, еще один вопрос… Болдырев. Погоди!.. (Рыбкину.) Пиши! «Москва, ВСНХ[34], Куйбышеву». А если Сталину?.. Дай блокнот. (Пишет.) Молния.
Рыбкин (взяв записку). Больше ничего?
Болдырев. Ничего.
Рыбкин уходит.
(Лаптеву.) Кого ты тут караулишь, земляк?
Лаптев. Не идет… темпа эта… воздушная машина взноровилась.
Болдырев. Не идет?.. Груздев, можешь на время взять бюро рационализации?
Груздев. Не знаю.
Болдырев. На картах ворожить будешь?.. Приказываю по совместительству. Ты отвечаешь (указывая на люльку) и за это. Понимаешь?.. Нет у меня сейчас другого человека.
Груздев. Понимаю. Но у меня еще вопрос.
Болдырев. Когда же я доберусь до каменных карьеров? (Идет.) Говори!
Груздев. Станки Смита…
Болдырев и Груздев уходят. Входят Михалка, Артамон и Зотов с рабочими.
Михалка (Лаптеву). Ермолай, ты тут жениться собрался?
Лаптев. Не идет…
Михалка. Стал подъемник?
Лаптев. Встал.
Михалка. Вот тебе и темпа! Вот тебе и жди! Кури, браточки.
Зотов. Надо заявить — кирпичу не подают.
Артамон. Мы ни при чем.
Михалка. Кури, браточки!
Сели.
Лаптев. Э-э-э-э… (Зотову.) Анисим… Анисим, нежный ты стал у нас, благородный… Писались… у-у-у… писались под договором: Анисим, сын Петров, обязуюсь… обязались… Я к чему говорю? Машина встала, а мы… Анисим, не понимаешь?
Зотов (встал и жестами показывает, что следует носить кирпич на спине). Понятно? (Указал на спину.) Понятно? (Согнулся.) Понятно?
Молча, без единого слова, встали строители, принесли приспособления для подачи кирпича на себе. Лаптев начинает нагружать.
Понятно?
В бешеном и четком темпе работают строители.
Данило Данилович (в стороне, кашляющий, охрипший; обращается к Дудыкину). С главного?
Дудыкин. Так точно.
Данило Данилович. По бетонным?
Дудыкин. Так точно.
Данило Данилович. Суматохинов там?
Дудыкин. Там.
Данило Данилович. А ну, покличь.
Дудыкин (кричит). Суматохинов!
Голос Суматохинова. Я!
Дудыкин. Ну, отзывается… что еще?
Данило Данилович. Значит… (Разбирается в записной книжке). Пусть подождет…
Дудыкин. Суматохинов, подожди.