Юлай (звонит). Куда делся Юлька? Тут был и пропал.
Наталья Николаевна. А ты вот не знаешь, Юлай, какой Гриша мальчиком у меня был. Он всегда в паровозики играл. Неужели судьба? (Кричит.) Гриша, я здесь! Я иду к тебе!
Юлай (удерживает ее). Не надо туда… Что делаешь?.. Там страшно…
Наталья Николаевна. Пусти! Он сын мой.
Юлай. Сын?!.. Сын. Конечно, сын.
Поезд трогается. Вбегает Черемухин.
А ты куда, Черемухин?
Черемухин. Поезд уходит, это хорошо… Теперь надо отбить Гришу.
Юлай. Один не отобьешь.
Черемухин. Нет, я не один.
Оглушительный взрыв. Тишина. Поезд свистит и резко останавливается. Пауза.
Юлай (Черемухину). Ты что-нибудь видел?
Черемухин. Кажется, вижу. Кто-то бросил в них бомбу… (Уходит.)
Наталья Николаевна. Кто-то погиб… Сердцем матери чую — кто-то погиб.
Юлай. Смотрите, какое удивление! Тася стала на рельсы и остановила поезд… куда-то бежит… Кто-то еще идет к паровозу. Дым стелется… Ничего не пойму. Одна бешеная собака бежит.
Входит Акафистов. Стоит в стороне.
Наталья Николаевна. Кто-то погиб… Кто же погиб?
Юлай. Это Юлька бросил в них бомбу.
Поезд резко трогается. Уходит.
Акафистов. Юлька?.. Где Юля?
Бежит корнет. В одной руке он держит револьвер, другой держится за бок. Лицо искажено.
Корнет (кричит). Остановите поезд… Там едут революционеры… их много… Они с оружием! Я умираю… (Пауза). Скажите князю, что меня убили. Господа, люди, подайте мне помощь… Мама, я умираю. Остановите поезд!.. Там дружина… (Падает, затихает.)
Юлай. Так тебе и надо. (Оглядывается.) По земле стелется желтый дым? (Делает шаг к корнету.) Кто мог его убить?
Наталья Николаевна (наклоняется к телу корнета). Что ты с моим Гришей сделал?.. (Юлаю.) Или у меня все в глазах помутилось, или… Он смотрит и молчит.
Юлай. Замолчал навеки.
Наталья Николаевна. Правда. Он насмерть изуродован. Неужели — бомба?
Юлай. Посмотри, Карп кого-то на руках сюда несет.
Наталья Николаевна. Разве Карп? Да, он. (Зовет.) Гриша, откликнись! Я здесь.
Входит Карп с телом Юли на руках.
Карп (подошел к Акафистову). На…
Акафистов. Юленька, братик…
Карп. На моих руках отошел.
Акафистов. Как же могло это горе случиться?.. (Слезы.)
Наталья Николаевна. Карп, ты не видел там Гришу?
Карп (со стоном). Я, старый дьявол, пошел поглядеть, как людей вешают… и у меня на глазах моего сыночка застрелили.
Акафистов. Кто? Кто?
Наталья Николаевна. Я не понимаю, что он говорит.
Карп (Акафистову). Псы мы с тобой… Еще хуже ты, Каин[109]. Один Юля чистым оказался… Он в них бомбу бросил.
Юлай (Наталье Николаевне). Ты понимаешь? Он это думал князю сделать.
Наталья Николаевна (Карпу). Я все понимаю. Карп, где Гриша?
Карп. Жандарма на части. Корнета в живот ударило. Он сразу Юле в упор… А солдаты от виселицы прочь побежали. А Григорий Костромин один на месте стоял. Я видел его лицо, как ваши… Никогда не забуду.
Юлай. Где же он? Где же Тася? Ты скажи.
Карп. Таисия на пути стала и поезд остановила. Она с Костроминым вместе на паровозе уехала. (Акафистову.) Псы мы с тобой… Что стоишь? Отнеси тело в дом. В человека не верю… сам не человек.
Акафистов и Карп уходят, унося тело Юли.
Наталья Николаевна. Юлай, помоги мне, пропали все силы. Дойду вот до скамеечки и… (Села). Кричала бы от радости, а силы нет. Какая Тася?! А?! Мужественная. Юлай, слышишь?
Юлай. Я сказал — сто лет любить можно.
Наталья Николаевна. Так и смотрела бы на небо, хоть оно серое и холодное… На паровозе уехали… с дружиной вместе… Милые, светлые, улетели.
Входит Черемухин. С ним — станционные рабочие.
109