Рейли. А говоришь — Дзержинский.
Барабинский. Он возглавляет, он, значит, и послал. Тоже надо понимать.
Рейли. Тебя следить послали или охранять господина Локкарта?
Барабинский. Их охраняют постовые, а я слежу.
Рейли. Но ты же провалился, как же ты можешь следить?
Барабинский. Почему — провалился? Я не провалился.
Рейли. Ты же сказал господину Локкарту, что ты за ним следишь.
Барабинский. Господин Локкарт не слепой, сам видит.
Рейли. Какая же тут слежка, братец?
Барабинский. Какая-никакая, а нам не переучиваться. Господин Локкарт, угостите папироской.
Локкарт дает папиросы.
Рейли. А я возьму и позвоню в ЧК.
Барабинский. Ну что ж, оставите без куска хлеба.
Рейли. Служил в Третьем отделении?[66] Жандарм или филер?
Барабинский. Филер.
Рейли. Сочувствуешь большевикам?
Барабинский. Если б они обеспечивали… а то фунт селедки на неделю — вот и сочувствуй.
Рейли. Что же ты им сообщаешь?
Барабинский. Что видим, то и пишем.
Локкарт (весело). Что же вы напишете сегодня?
Барабинский. Напишу, что господин Локкарт был в гостях. Засиделись… Вы куда пойдете?
Локкарт. К себе на квартиру.
Барабинский. Попрощались с неизвестным господином и пошли на свою квартиру ночевать.
Рейли. Ты невнимателен… был третий.
Барабинский. Да он человек, не стоящий внимания.
Рейли. Почему?
Барабинский. Мелкий человек. Не то что, скажем, вы.
Рейли (Локкарту). Он не лишен наблюдательности.
Локкарт. Да, любезнейший, такая информация стоит твоей селедки.
Барабинский. Могу быть свободным?
Локкарт. О да!..
Барабинский. Что видим, то и пишем… (Уходит к лавочке, где ждет его Мариша).
Рейли. И эти краснокожие хотят создать свою разведку.
Локкарт и Рейли пожали друг другу руки и разошлись.
Мариша. И не совестно просить папиросы у таких господ?
Барабинский. Я вожу знакомство с господином Локкартом.
Мариша. Ишь ты, поди ж ты!
Барабинский. Ничего не «ишь ты». Служу при них телохранителем. Время бойкое, а личность заграничная.
Мариша. Если не врете, то правду говорите. Я хоть и глупая, а чувствую, что человек вы очень хитрый. Пойдемте пройдемся по свежему воздуху.
Барабинский (вздохнул). Пойдемте.
Мариша. Если вы не хотите, я вас силой не тащу.
Барабинский. Говорю же вам, что я теперь у ваших ног.
Идут.
Мариша. А я сказала, вы на лицо взирайте, на ноги нечего.
Барабинский проходит мимо стоящего Иволгина и встречается с Моршаном.
Барабинский (Моршану). Разрешите прикурить?
Моршан. Извините, я не курю.
Барабинский. Жаль, жаль. (Отходит и стоит поодаль.)
Иволгин. Рене Моршан?
Моршан. Да, Моршан! Меня знает вся Москва.
Иволгин. Корреспондент французской газеты «Фигаро»?[67]
Моршан. Да, я корреспондент французской газеты «Фигаро»!
Иволгин. Желтая газета.
Моршан. Что?
Иволгин. Желтая газета.
Моршан. Что вам угодно?.. Если не скажете, буду кричать.
Иволгин. Вам кричать невыгодно. Мне — тоже.
Моршан. Но вы меня терроризируете.
Иволгин. Это становится смешным. Успокойтесь. Вы вчера присутствовали на важном совещании у Пулла, где был Брюсс Локкарт, ваши французы и некий Сидней Рейлинский.
Моршан. Я не был там!
Иволгин. Как же не был, если я могу напомнить вам, в какое время вы оттуда вышли, как озирались по сторонам, подымали воротник пальто и нахлобучивали шляпу.
Моршан. Кто вы? Откуда вы?
Иволгин. Я один из участников офицерской организации «Союз защиты родины и свободы»[68], лично связан с господином Рейлинским. Спросите у него, знает ли он Краснянского?
66
68
«