Зина. Но какое это имеет значение? Речь идет о моей первой любви.
Неизвестная (напористо). Любовь? Ты идиотка. Любовь и Эдик?.. Вся улица Горького будет, вдрызг хохотать. Значение имеет только генерал, академик, писатель, министр, зам… торговая сеть… Учти. Я почему к тебе подошла? Вижу, Эдька Ларисов — с детьми. Я добрая. Мне детей жаль.
Зина. Я — дитя?
Неизвестная. Не в смысле совершеннолетия, а в смысле поведения. Но где же Дора?
Зина. Она ушла. Вернется. И что же?
Неизвестная. Ну и все. Генерал, академик, писатель, министр… торговая сеть. Понятно?
Зина. Очень.
Неизвестная. Он выступал?
Зина. Не понимаю.
Неизвестная. Я спрашиваю, в своем репертуаре выступал? Про атомную бомбу говорил? Не говорил, так будет… Это же паразит.
Зина. Кто вы, милая?
Неизвестная. Обыкновенный человек… здоровая мещанка. Неделю трудимся, в субботу ходим развлекаться.
Зина. С кем?
Неизвестная. С мужем. Обыкновенный человек… здоровый мещанин. А Ларисов настоящий паразит.
Зина. Зачем так грубо? Что хочет выбрать дочку генерала? Но пока есть генералы, должны быть и генеральские зятья.
Неизвестная. Дорогая, правильно! Я тоже дочка… видите, одета. Папа… Но этот паразит проникает в чужие дома и кормится. Не возражаю, ты кормись, но зачем же гадить там, где тебя кормят. А он что делает? Он развращает молодых ребят, делает из них стиляг, этих несчастных идиотов, которые увлекаются гнилыми манерами. Это его бизнес. Они его кормят, поят, дают деньги. У всех у них идет игра в полупомешанных, которые все завтра погибнут от атома. У них там есть такие мальчики и девочки, что даже мне их хочется давить. Представляешь? Это его бизнес. Теперь он целится на мою подругу Дору… Да вот она! Дора, я тебя ищу. (Идет.) А ты учти, что я тебе сказала. Кошмарный паразит! (Уходит.)
К столу возвращаются Саня, Ларисов, Каплин.
Ларисов (поднимает рюмку с вином). За нашу встречу, которая могла не состояться…
Зина. Почему же могла не состояться?
Ларисов. Потому что вчера нас могла всех умертвить атомная бомба, которая все равно умертвит всех завтра. «Мы, дети страшных лет России, забыть не в силах ничего…»[19]. Это сказал Александр Блок. За миг, которым надо дорожить… за каждую секунду, за сон, который нам не приснится никогда.
Саня. Очаровательно… за сон…
Каплин. Поэзия… неточно. Но можно выпить.
Зина (Ларисову). Что ж замолчали?.. Выступайте.
Ларисов. Да будет вам известно, Зиночка, я говорю только лишь о том, что составляет сущность моей души.
Зина. Да. Понимаю. Вы страшный человек.
Ларисов. В каком смысле, девочка?
Зина. В каком угодно, мальчик.
Каплин. Я здесь бываю раз в году. Не говорите при мне ничего серьезного. И не кидайтесь друг на друга с какими-то намеками, упреками. Давайте чуть-чуть поживем легко, дружно, наивно. Можно?
Ларисов. Вот ясный ум у человека!
Каплин. Зина, можно?
Зина. Можно, Иван, можно. Ты у нас хороший, действительно очаровательный… ты очень… даже чересчур.
Ларисов. Желаю танцевать… Я специалист по аргентинским танго.
Зина. Только со мной.
Ларисов. Как? Но вы же… вы уверяете, что я страшный.
Зина. Страшное томит.
Ларисов. Я не страшный, но я действительно опасный.
Зина. Опасное манит.
Ларисов. Кажется, не я, а вы… Да вы орешек!
Зина. Кедровый, мой мальчик… в Сибири все орехи — кедровые… Но пойдемте танцевать… а то и музыка кончится.
Они уходят.
Каплин. А мы — с тобой, Саня. Или я тебя начисто не волную?
Саня. Начисто, Иван… И ты люби ее… Она смешная, трогательная, но она!.. Я перед нею преклоняюсь.
Каплин. А кто говорит, что я ее не люблю? Я ее очень люблю… Идем потанцуем.
Саня. Постой, Иван, постой, дело не простое. Я Зине говорю, что ты ее сильно любишь, но я боюсь.
Каплин. Чего?! Чудачка!
Саня. Ты какой-то… слишком угловатый… Вернее, самоуглубленный. Любовь у тебя — интервал между занятиями. А любовь, пойми, не интервал.
19
«Мы, дети страшных лет России…» — строки из стихотворения А. Блока (1880–1921) «Рожденные в годы глухие».