15 сентября 1807 г. уже ощущался хлопковый голод, уже говорилось о том, что прядильни остановятся, если правительство не позволит «нейтральным» португальцам и американцам привозить хлопок[6].
В июне 1808 г. цена ½ килограмма хлопка (в сырье) стояла в департаменте l’Eure — 11 франков, а ½ килограмма пряжи — на mull-jenny — 13 франков 10 сантимов — 14 франков 10 сантимов, и дела почти не делались, ибо все «ожидали результатов событий в Португалии и Испании»[7].
В октябре 1809 г. в том же промышленном департаменте l’Eure хлопчатобумажная индустрия из-за недостатка хлопка прямо как бы уничтожилась[8].
Ниже приведена официально установленная таблица цен на хлопок в мае 1808 г. в главных городах Империи и картина вздорожания его за ½ года (т. е. с декабря 1807 г.)[9]. Почему-то в таблицу попало и Бордо, относительно которого констатируется лишь полное отсутствие хлопка (а до войны с Англией именно в Бордо делались громадные закупки хлопка).
½ килограмма хлопка в сырье обходилось фабрикантам департамента l’Eure в марте 1809 г. в среднем в 9 франков 50 сантимов, а то же количество (½ килограмма) пряжи, сделанной на mulle-jenny, обходилось там же и тогда же от 11 франков 50 сантимов до 12 франков 90 сантимов[10].
В Руане (в середине марта 1809 г.) цена на хлопок все возрастает, а цена бумажных материй остается та же, что раньше. Сделки происходят вялые, все обеспокоены политическими событиями, не знают, ждать ли войны или мира, и это тяжко отражается на делах; начались банкротства[11].
Но в этом случае, где интересы промышленности так радикально разошлись с требованиями континентальной блокады, Наполеон решительно отказался считаться с интересами промышленности.
Всякий хлопок, попадающий в Европу морским путем, есть хлопок английский, как бы его ни называли; нужно сделать невозможной продажу всякого хлопка не явно европейского происхождения; хлопководство в южной Франции, в Италии, в будущем в Испании только тогда будет поставлено как следует,
когда никакого иного хлопка допускаться не будет. Эти тезисы получили в 1810 г. в глазах наполеоновского правительства аксиоматический вид, и запретительные декреты от 5 августа и 12 сентября были именно последствием такого рода воззрений[12].
В среднем 100 фунтов левантийского хлопка стоили во Франции в 1805 г. 300 франков, а пошлины по декрету от 22 февраля 1806 г. на них лежало 60 франков. В апреле 1810 г. квинтал того же хлопка стоил около 800 франков, а пошлины на него равнялись 120 франков. Министр финансов, докладывая об этом Наполеону, успокаивал его тем исчислением, что, значит, в 1806 г. пошлина на хлопок равнялась 20%, а в 1810 г. равняется всего 15% («Le commerce conserve encore un bénéfice de 5% sur la première fixation», — оптимистически умозаключал министр[13]). Но бумагопрядильным фабрикантам от этого, конечно, было не легче, и министр внутренних дел тоже вовсе не разделял оптимизма министра финансов.
И в это самое время, когда уже явно ощущался острый хлопковый голод, грянул гром: был подписан трианонский тариф, облагавший хлопок прямо запретительными пошлинами.
После трианонского тарифа 1810 г. низший сорт хлопка, стоивший прежде, в 1804–1805 гг., 4 франка 50 сантимов фунт, стал стоить более 11 франков фунт. В это самое время в Лондоне фунт хлопка обходился в 2 шиллинга 6 пенсов фунт. В 1812 г. для некоторых фабрикантов (в том числе для Ришар-Ленуара) стало ясно, что дороговизна сырья, невзирая ни на какие их усилия, разоряет их[14], и они даже стали подумывать о том, чтобы обратиться от бумагопрядильной промышленности к шерстяной[15].
Согласно трианонскому тарифу от 5 августа 1810 г., дополненному декретом от 12 сентября, хлопок был обложен колоссальной пошлиной, более нежели удесятеренной, например, сравнительно с тарифом 1806 г.
Вот какие пошлины уплачивались по трианонскому тарифу с каждого ввозимого квинтала хлопка:
И это еще было не все: как сказано мной выше, в главе о промышленном классе и его тенденциях в эпоху Империи, в течение наполеоновского царствования продолжал взиматься военный налог (le décime de la subvention de la guerre) в размере 10% с ввозной пошлины. Таким образом, нужно считать, что с этим налогом за квинтал высших сортов хлопка взималось не 800, а 880 франков, за низшие сорта — не 600, а 660 франков и т. д.
6
Нац. арх. F12 506 (15 septembre 1807): Les manufactures de coton qui doivent leur renaissance, ou plutôt leur création au bienfaisant décret de Sa Majesté, prohibant les tissus de coton étrangers conçoivent les plus vives inquiétudes et craignent d’être obligé de cesser bientôt leurs travaux, si la rupture de la neutralité des Portugais et des Américains vient empêcher les arrivages des cotons en laine…
7
Нац. арх. F12 1569. Département de l’Eure,
8
Нац. арх. F12 1569. Evreux, le 5 octobre 1809.
9
Нац. арх. F12 1554.
10
Нац. арх. F12 1569. Département de l’Eure.
11
Нац. арх. F12 1569. Rouen, le 13 mars 1809. Префект Нижней Сены — министру внутренних дел: Chacun essaye de deviner les événements politiques: chacun se forme une opinion sur les intentions des puissances de l’Europe…
12
Если бы читателю захотелось еще услышать этот силлогизм, то можно привести следующие слова из доклада министра внутренних дел Наполеону, от 1 апреля 1811 г.:…le développement de beaucoup de branches de l’industrie française ne peut s’opérer complètement que par l’effet de la permanence de certains droits, tels que ceux qui pèsent sur les sucres, les indigos, la cochenille. La culture du coton en France ne peut non plus se propager rapidement qu’à la faveur de la surcharge qui pèsera sur les cotons des colonies. (Нац. арх. AF. IV — 1061.
13
Нац. арх. AF. IV — 1061. 20 avril 1810.