Подобно этому в потенции интеллектуального поля есть все, что питает интеллектуальную жизнь, лишь бы правильно возделывать его, то есть должными упражнениями и приемами приводить к выражению его силы; а для культуры возделывания нам завещаны разнообразные озарения теми, кто ревностно старался о таком духовном возделывании (intellectuali culturae), — посвятившими себя добродетели мужами, оставляющими тьму этого мира и полагающимися на интеллектуальный свет. Через них податель светов открыл нам потаенное сокровище, открыл способ хранить наше поле — то есть законы и заветы, — вырывать сорные травы, не приносящие плода жизни, а мешающие и вредящие его плодородию, и насаждать и выращивать на этом поле дерево жизни. Таковы Моисей, пророки, философы и апостольские мужи.
Но слово всех их есть свет, принятый лишь через нисхождение абсолютного Слова. И не было такого света, который был бы самим бесконечным светом Отца, пока это Слово без всякого ограничивающего определения не явилось чувственно в господе нашем Иисусе Христе. Мы рождены в этом «Слове истины» как сыны света, потому что Он открыл, что в нас, внутри нас есть богатства славы вечного царства, научил нас через умерщвление чувственного мира достигать духовного бессмертия и явил нам самого себя, чтобы в Его свете — а Он есть «Слово, ставшее плотью» — мы обрели свет Отца нашей жизни, ведь Иисус и есть Отчий свет, просвещающий всякого человека и восполняющий своим светом то, чего нам недостает для достижения сладостной жизни успокоения в Нем и через Него, вовеки благословенного[410].
ДИАЛОГ О СТАНОВЛЕНИИ
1
Конрад. Часто нам бывают приятнее разнообразные, пускай не такие уж ценные блюда. Поэтому, хоть ты уже преподнес щедрый дар, доставляющий душе способ к неиссякаемому пропитанию, не сочти, пожалуйста, за труд, если я потребую еще другой вкусной для меня пищи.
Николай. Ты уже давно знаешь про меня, Конрад, что я с неслабеющим влечением стремлюсь к непостижимому и рад, когда меня или подстегивают вопросами, или раззадоривают возражениями. Так что говори.
Конрад. Сразу приходит в голову много важных и трудных вещей. Извини, если буду говорить не по порядку.
Николай. Твоя воля, поступай как хочется.
Конрад. Во-первых. Не знаю, правильно ли мое предположение, что предел разысканий у всех мудрецов — единое начало: когда в своем восхождении через разные потоки и озера они приходят к источникам, то останавливаются, а у предела так же нет предела, как у начала — начала.[411] Но где начало и предел совпадают, там ведь и середина обязательно должна с ними совпасть, а серединой представляется опять то же самое, в котором все — оно же, как говорит пророк Давид: «В начале Ты основал землю, и небеса — дело Твоих рук; они погибнут, но Ты — тот же»[412]. Скажи, верно ли такое предположение.
Николай. Как нельзя больше. Но остается узнать, что ты имеешь в виду.
Конрад. Мне кажется удивительным, что тот же — причина всех вещей, а они так разнообразны и противоречивы. Словом, вопрос касается становления всех вещей, и мне очень хотелось бы услышать от тебя об этом что-нибудь, по возможности краткое и легкое.
Николай. Хочешь, чтобы труднейшую и непонятнейшую вещь, от которой отступились все древние, я, самый недалекий из всех, сразу разъяснил тебе в легком сокращении?
Конрад. Я знаю, что по твоему учению ничего нельзя ни постичь, ни выразить как оно есть, — тем более о становлении (genesi) и божественный Моисей, и многие другие говорили по-разному, так что трудность получилась уже от разнообразия предположений, — но все-таки надеюсь услышать что-нибудь питательное.
Николай. Писавшие о становлении разнообразно выразили, говоришь, то же. Зачем же удивляться, что то же — причина разнообразных вещей?
Конрад. Потому что для того же представляется естественным производить при становлении то же[413].
Николай. Правильно. Вот и получается, что от абсолютного того же все вещи суть именно то, что они суть, и так, как они суть.
411
Подразумевается: «и в силу этого общего свойства