— Бейб! — Я схватил Макмана за локоть, чтобы он не вытащил револьвер.
— Отвези меня… — сказал Макклур испуганному шоферу и в это время увидел нас.
Он зашел с моей стороны и, открыв дверь, наставил на нас пистолет. Он был без шляпы. Мокрые волосы облепили его голову. С волос текла вода. Костюм на нем был весь мокрый. Он с удивлением посмотрел на нас и приказал:
— Вылазьте!
Мы стали вылезать, а он заворчал на шофера:
— Какого черта с флажком ездишь, если у тебя пассажиры?
Но шофера уже не было за баранкой. Он выскочил в свою дверь и удирал по улице. Макклур выругался ему вслед и ткнул в меня пистолетом:
— А ну, отваливай!
Наверно, он меня не узнал. Фонари светили слабо, а к тому же сейчас на мне была шляпа. Он меня видел всего несколько секунд в комнате Уэйлса.
Я отступил в сторону. Макман отодвинулся в другую сторону.
Макман бросился на вооруженную руку Макклура.
Я ударил Макклура в подбородок. На него это подействовало так же слабо, как если бы я ударил кого-то постороннего.
Он отшвырнул меня с дороги и заехал Макману в зубы. Макман отлетел на такси, выплюнул зуб и пошел за новой порцией.
Я пытался вскарабкаться по левому боку Макклура.
Макман зашел справа, не сумел увернуться от пистолета, получил по макушке и рухнул. И не вставал.
Я пнул Макклура в одышку, но не смог подбить ему ногу. Я ударил его правым кулаком в крестец, а левой вцепился в мокрые волосы и повис. Он тряхнул головой, оторвал меня от земли.
Он двинул меня в бок, и я почувствовал, что ребра и кишки у меня начали складываться, как будто страницы в книжке.
Я ударил его кулаком по затылку. Это его обеспокоило. С утробным звуком он стиснул левой рукой мне плечо и огрел пистолетом, который был в правой.
Я пнул его куда-то и снова ударил по затылку.
Ниже, перед Эмбаркадеро, заливался полицейский свисток. По улице к нам бежали люди.
Всхрапнув, как паровоз, Макклур отбросил меня. Я не хотел улетать. Я за него цеплялся. Он отбросил меня и побежал по улице.
Я вскочил на ноги и кинулся следом, вытаскивая револьвер.
На первом углу он остановился, чтобы спрыснуть меня свинцом — три выстрела.
Я ответил ему одним. Все четыре — мимо. Он скрылся за углом. Я обогнул угол по широкой дуге, чтобы не угодить под пулю, если он ждет меня, прижавшись к стене. Он не ждал. Он был уже метрах в тридцати пяти и устремился в проход между двумя складами.
Я побежал за ним туда, выбежал за ним с другого конца, перемещая свои восемьдесят пять килограммов чуть быстрее, чем он свои сто пятнадцать.
Он пересек улицу, направляясь прочь от берега. На углу стоял фонарь. Я вбежал в его свет — и в ту же секунду Макклур круто повернулся и прицелился. Я не услышал щелчка, а только догадался, что пистолет щелкнул — когда Макклур швырнул им в меня. Пистолет пролетел в полуметре и наделал шуму, ударившись в дверь за моей спиной. Макклур повернулся и побежал по улице. Я побежал по улице за ним. Я выстрелил в воздух, чтобы остальные услышали, где мы. На следующем углу он хотел было повернуть налево, передумал, бросился дальше. Наддав, я сократил расстояние между нами метров до пятнадцати и крикнул:
— Стой, стрелять буду!
Он метнулся в сторону, в узкий проулок.
Я проскочил проулок, увидел, что Макклур меня не подстерегает, побежал туда. С улицы проникало достаточно света — мы видели и друг друга, и все, что вокруг. Проулок оказался каменным мешком: с обеих сторон и в торце высились бетонные здания со стальными ставнями на дверях и окнах.
Макклур стоял в каких-нибудь семи метрах от меня. Он выпятил подбородок. Чуть согнутые руки не прикасались к бокам. Плечи были развернуты.
— Подними их, — сказал я, прицелясь.
— Уйди с дороги, маленький! — пророкотал он в ответ и твердо шагнул ко мне. — Я тебя схаваю.
— Попробуй.
Он сделал еще шаг, слегка пригнувшись.
— Я и с пулями до тебя дойду.
— Я их так положу, что не сможешь. — Приходилось быть многословным, тянуть время, пока не подоспеют остальные. Я не хотел, чтобы дело дошло до убийства. Мы могли застрелить его из такси. — Я не Анни Оукли[10], но, если с такого расстояния не расшибу тебе двумя выстрелами коленные чашечки, — добро пожаловать. И если думаешь, что дырявые коленки — большое удовольствие, — отведай.
— А черт с тобой! — сказал он и попер.
Я прострелил ему левое колено.
Он ковылял дальше.
Я прострелил ему правое колено. Он обрушился.
— Ты сам виноват, — посетовал я.
Макклур перевернулся и, опершись на руки, сел ко мне лицом.