Наконец послышался металлический скрежет, и дверь отворилась. Негр в вечернем костюме с пистолетом в руке отошел в сторону, пропустив их в прихожую, устланную коврами.
— Ты можешь войти, Ти-Хи, — разрешил он.
Ти-Хи постучал в дверь напротив, открыл ее и первым прошел вперед.
В комнате за дорогим письменным столом на стуле с высокой спинкой сидел сам мистер Биг и спокойно смотрел на них.
— Доброе утро, мистер Джеймс Бонд, — произнес он низким, ровным голосом. — Присаживайтесь, пожалуйста.
Охранник Бонда провел его по пушистому ковру к низкому креслу, обитому кожей и стальными трубами. Он отпустил руку Бонда и усадил его лицом к мистеру Бигу.
Бонд почувствовал огромное облегчение, освободившись от железных объятий своего стражника. Руки его потеряли чувствительность и безвольно свисали вдоль кресла. К ним постепенно возвращалась жизнь, они начали тупо побаливать.
Мистер Биг молча смотрел на него в упор, откинув голову на высокую спинку кресла.
Бонд сразу понял, что фотографии, которые он видел раньше, не давали истинного представления об этом человеке: ни о его внутренней силе и интеллекте, ни о его необычной внешности.
Голова мистера Бига напоминала огромный футбольный мяч вдвое больше, чем голова обычного человека. Лицо — серовато-черного цвета. Кожа на нем была упругой и блестящей, как у утопленника, неделю пролежавшего в воде. Волос на голове почти не было, за исключением серовато-коричневого пушка над ушами. Ни бровей, ни ресниц, а глаза так широко расставлены, что при разговоре с ним можно было смотреть только в один глаз. Взгляд был прямым и пронизывающим. Черные зрачки рыжих, слегка на выкате глаз расширены. Они сверкали как у дикого зверя.
Нос — довольно широкий, слегка приплюснутый. Толстые темные губы чуть вывернуты наружу и размыкались, лишь когда он начинал говорить, широко обнажая зубы и бледно-розовые десны.
Лицо — совершенно гладкое, без следов морщин. Только над переносицей пролегли две глубокие борозды, говорившие о концентрации внимания. Слегка выпуклый лоб переходил в совершенно лысый череп.
Любопытно, что эта чудовищная голова казалась вполне пропорциональной по отношению к туловищу. Она была посажена на короткую толстую шею и могучие плечи гиганта. Бонд знал из досье, что рост Бига был шесть с половиной футов[55], а весил он двадцать стоунов[56], не имея при этом ни капли жира. Его уродство, благодаря которому он с детства внушал всем почтение, смешанное с ужасом, было его судьбой. И он отвечал ей презрением и ненавистью к окружающим.
На мистере Биге был смокинг. Бриллиантовая булавка и запонки свидетельствовали о некотором тщеславии. Его огромные толстые руки, сомкнутые кольцом, спокойно лежали на столе, на котором не было видно ни сигарет, ни пепельниц, а запах в комнате был нейтральным. Перед ним находился лишь большой интерком примерно с двадцатью кнопками и, как ни странно, небольшой хлыст для верховой езды с рукояткой из слоновой кости.
Мистер Биг молча и сосредоточенно рассматривал Бонда.
Ответив ему тем же взглядом в упор, Бонд стал разглядывать содержимое комнаты.
Заставленная книгами, она чем-то напоминала уютную и просторную библиотеку миллионера.
Высоко в стене над головой мистера Бига зияло единственное большое окно, а все остальные стены были заняты книжными полками. Бонд повернулся в кресле и посмотрел назад — и здесь книжные полки. Дверей не было видно, хотя за полками их могло скрываться любое количество. Двое негров, которые привели его сюда, неловко стояли по обе стороны его кресла. Взгляд их выпученных от страха глаз был устремлен вовсе не на мистера Бига, а на странный фетиш, стоявший отдельно на небольшом столике справа от мистера Бига.
Даже не обладая глубокими познаниями в черной магии, Бонд сразу узнал его из описания Лея Фермора.
На белом постаменте стоял большой деревянный крест шириной футов пятые надетыми на него с двух сторон рукавами старого, почерневшего от времени женского халата, свисавшими до самого пола. Верхушка креста высовывалась из старого мужского котелка, а несколькими дюймами ниже на перекладине болталась накрахмаленная манишка священника.