— Пока объяснений довольно. Я сделаю это потом, по-своему: рассказ мой может показаться тебе длинноватым, но зато ты поймешь, что я знаю все от начала и до конца, то есть гораздо лучше тебя. Есть лишь одна неясность, и тут ты можешь мне помочь. Где твой сын Франсуа д'Эржемон?
Не получив ответа, дон Луис повторил:
— Где Франсуа д'Эржемон?
Ворский хранил молчание, очевидно полагая, что случай дает ему в руки неожиданный козырь и, значит, партия еще не проиграна.
— Отказываешься отвечать? — осведомился дон Луис. — Считаю до трех: раз… два… три! Прекрасно.
И он тихонько свистнул.
Мгновенно из уголка зала вынырнули четверо — четверо смуглолицых мужчин, похожих на марокканских арабов. Как и дон Луис, они были одеты в голландки и фуражки с блестящими козырьками.
Почти сразу же появился еще один персонаж — искалеченный французский офицер с деревяшкой на месте правой ноги.
— А, Патрис, это вы! — заметил дон Луис.
И в полном соответствии с этикетом представил:
— Капитан Патрис Бельваль, мой добрый друг. Господин Ворский, бош[14].
Затем дон Луис обратился к моряку:
— Что новенького, капитан? Франсуа не нашли?
— Нет.
— Не позже чем через час отыщем и отправимся в путь. Все люди на корабле?
— Да.
— Пока все в порядке?
— Безусловно.
Дон Луис приказал марокканцам:
— Берите Ворского и отнесите его наверх, к дольмену. Можете не связывать, он не в силах шевельнуть ни рукой, ни ногой. Да, минутку!
Наклонившись к Ворскому, он проговорил:
— Перед уходом посмотри хорошенько на Божий Камень, там, между плитами потолка. Старый Друид тебе не соврал. Это действительно чудесный камень, который люди ищут на протяжении веков, а я нашел его издали, по переписке. Попрощайся с ним, Ворский! Ты его больше не увидишь, как не увидишь и еще кое-чего в нашем подлунном мире.
Он махнул рукой.
Четверо марокканцев ловко подхватили Ворского на руки и понесли в глубь зала, в сторону, противоположную той, в которой находился лаз.
Дон Луис повернулся к Отто, неподвижно наблюдавшему за всей этой сценой:
— Ты, я вижу, разумный парень, Отто, и все понял. Скажи, ты не станешь ни во что вмешиваться?
— Не стану.
— Тогда мы оставим тебя в покое. Можешь смело следовать за нами.
Дон Луис взял капитана под руку, и они пошли, разговаривая по пути.
Из зала Божьего Камня они прошли через три других склепа, каждый из которых находился несколько выше предыдущего, а последний выходил в еще одну пещеру. В ее дальнем конце к стене была прислонена лестница, над которой виднелось отверстие: там недавно разобрали кладку, кое-как державшуюся на растворе из песка и извести.
Через отверстие они выбрались наружу, прямо на крутой склон, в котором были прорезаны ступени, опоясывающие скалу и ведшие к тому месту, куда накануне утром Франсуа отвел Веронику. Это был выход из потерны. Сверху виднелась подвешенная на двух железных брусьях лодка, на которой собирались сбежать с острова Вероника с сыном. Неподалеку, в маленькой бухточке, вырисовывался продолговатый силуэт субмарины.
Повернувшись спиной к морю, Дон Луис и Бельваль двинулись дальше, к стоявшим полукругом дубам, и остановились у Дольмена Фей. Там их уже поджидали марокканцы. Они усадили Ворского к подножию того самого дерева, на котором погибла его последняя жертва. От жуткой казни на дереве осталась лишь надпись: «В.д'Э.».
— Не очень устал, Ворский? — полюбопытствовал дон Луис. — Как ноги, получше?
Ворский презрительно пожал плечами.
— Да, я знаю, — продолжал дон Луис, — ты веришь в свою последнюю карту. Однако да будет тебе известно, что у меня тоже есть козыри, а играю я весьма недурно. Дерево, у которого ты сидишь, доказывает это более чем убедительно. Хочешь другой пример? С головою увязнув в своих преступлениях, ты потерял счет мертвецам, а я точно знаю, сколько их на самом деле. Ну-ка посмотри, кто там идет со стороны Монастыря? Видишь? На нем такая же голландка с золотыми пуговицами, как на мне. Тоже одна из твоих жертв, а? Ты запер его в одной из пыточных камер, решив сбросить потом в море, а твой херувимчик Райнхольд на глазах у Вероники столкнул его вниз. Вспоминаешь? Стефан Мару, верно? Он ведь мертв, не так ли? Выходит, вовсе нет. Стоило мне взмахнуть волшебной палочкой, как он тут же ожил. Вот он. Я пожимаю ему руку. И говорю с ним.
Дон Луис и вправду приблизился к вновь пришедшему и сказал:
— Видите, Стефан, я же говорил, что ровно в полдень все будет кончено и мы все будем у дольмена. Сейчас ровно полдень.