Сон в красном тереме. Т. 1. Гл. I – XL.

И матушка Цзя приказала Юаньян:

– Принеси каменную чашу, шелковую ширму и треножник из черного камня. Поставим их на столе, и ничего больше не нужно. А потом принесешь белый шелковый полог с надписями, сделанными тушью, а этот снимешь.

– Слушаюсь! – с улыбкой ответила Юаньян и добавила: – Но эти вещи спрятаны в сундуке, а сундук в верхней комнате, так что придется долго искать. Лучше я сделаю это завтра.

– Завтра или послезавтра – все равно, – кивнула матушка Цзя, – только смотри не забудь!

Посидев еще немного, матушка Цзя отправилась в покои Узорчатой парчи. Здесь ее встретили Вэньгуань и другие девочки-актрисы, справились о здоровье и спросили, какие арии госпожи желают послушать.

– Выберите несколько из тех, которые вы хорошо разучили, – ответила матушка Цзя.

Итак, девочки отправились в павильон Благоухающего лотоса. Но об этом мы рассказывать не будем.

Между тем Фэнцзе привела служанок и сделала необходимые приготовления. На небольшом возвышении справа и слева поставили две тахты, разостлали на них парчовые коврики, положили лотосовые циновки. Перед каждой тахтой стояло по два резных лаковых столика. Были и другие столики, самые разнообразные: в форме цветка бегонии, цветка сливы, листа лотоса, корзинки подсолнуха, одни круглые, другие – квадратные. На каждом столике – курильница и небольшой короб.

На две тахты, стоявшие на возвышении перед четырьмя столиками, сели матушка Цзя и тетушка Сюэ, а госпожа Ван – на стул возле двух столиков внизу. Для всех остальных поставили по одному столику. С восточной стороны села старуха Лю, с западной стороны заняли места по порядку Сянъюнь, Баочай, Дайюй, Инчунь, Таньчунь и Сичунь и, наконец, на самом дальнем краю – Баоюй. Столик Ли Вань и Фэнцзе стоял у перил возле шкафа. Короба с кушаньями на столах имели форму самих столов. Кроме того, перед каждым стоял заморский резной графин из черненого серебра и узорчатый эмалированный кубок.

Когда все расселись, матушка Цзя с улыбкой сказала:

– Выпьем по два кубка вина и будем играть в «застольный приказ».

– Вы уже успели придумать, что будете делать, почтенная госпожа! – улыбнулась тетушка Сюэ. – А нам как быть? Может быть, позволите нам выпить еще немного, мы опьянеем и тоже что-нибудь придумаем?

– Уж очень вы нынче скромны, – ответила ей матушка Цзя. – Заскучали, видно, со мной, старухой?

– Что вы, что вы! – вскричала тетушка Сюэ. — Просто я испугалась, что не сумею выполнить застольный приказ и надо мной станут смеяться!

– Не сумеете, выпьете лишний кубок, – засмеялась госпожа Ван, – захмелеете и отправитесь спать. Тогда вряд ли над вами будут смеяться!

– Хорошо, повинуюсь, – кивнула тетушка Сюэ. – Пусть почтенная госпожа выпьет вина и объявит приказ.

– Разумеется, объявлю! – произнесла матушка Цзя и осушила кубок.

Фэнцзе вскочила с места, подбежала к матушке Цзя и сказала:

– Уж если играть в застольный приказ, пусть распоряжается Юаньян.

И все поняли, что приказ, который собирается объявить матушка Цзя, придумала Юаньян.

– Верно, правильно! – послышались восклицания. Фэнцзе знаком велела Юаньян подойти.

– Раз мы играем в застольный приказ, незачем стоять, – заметила госпожа Ван и приказала девочке-служанке: – Принеси стул и поставь на циновку возле второй госпожи.

Юаньян сначала отказывалась, но потом все же села, выпила вино и с улыбкой сказала:

– Застольный приказ все равно что военный, ему обязаны подчиняться все. За нарушение – штраф!

– Само собой, – согласилась госпожа Ван. – Говори поскорее!

Вдруг старуха Лю вскочила с циновки и замахала руками:

– Я лучше уйду! А то вы будете надо мной смеяться!

– Это никуда не годится! – зашумели все.

Юаньян жестом велела усадить старуху Лю на место, и девочки-служанки снова потащили ее на циновку, подхватив под руки.

– Пощадите! – взмолилась старуха.

– Скажешь еще хоть слово, оштрафую на целый чайник вина! – пригрозила Юаньян.

Старуха Лю умолкла.

– Сейчас я возьму домино, буду открывать кости и объявлять очки, – продолжала Юаньян, – начну со старой госпожи и кончу бабушкой Лю. Сперва открою по порядку три кости: первую, вторую и третью. Потом назову общее число очков. На каждую кость нужно ответить стихотворением, песней, пословицей, поговоркой. Кто ошибется, тому штрафной кубок.

– Замечательно! – раздались одобрительные возгласы. – Объявляй скорей!

– Итак, открываю первую кость! – объявила Юаньян. – На левой кости две шестерки, «небо»[288].

– Над головою синий купол неба, – ответила матушка Цзя.

– Хорошо! – закричали все.

– Кость в середине я открываю, вижу «пять-шесть»[289] на ней, – объявила Юаньян.

– Сливы цветы у шести мостов[290], их запах проник до костей, – ответила матушка Цзя.

– Теперь одна осталась кость! – выкрикнула Юаньян. – На ней «один и шесть»!

– Один лишь солнца красный диск на небе в тучах есть![291]– ответила матушка Цзя.

– Это все растрепу беса вместе составляет! – воскликнула Юаньян.

– Этот бес Чжун Куя[292] ноги крепко обнимает, – отпарировала матушка Цзя.

Все захлопали в ладоши, бурно выражая свое восхищение. Матушка Цзя снова осушила кубок.

288

…две шестерки, «небо». – В китайском домино кости имеют свои названия. В данном случае играющие должны сочинять строки в рифму этим названиям. Шестерка называется небом, ибо она синего цвета.

289

…вижу «пять – шесть». – Пять очков в китайском домино условно означают сливу или цветы сливы, потому что точки на костях темно-красного цвета.

290

Сливы цветы у шести мостов. – Под шестью мостами подразумеваются мосты, построенные поэтом Су Дунпо на озере Сиху.

291

…солнца красный диск на небе в тучах есть. – В китайском домино имеется очко красного цвета, которое сравнивают с солнцем, а небом является шестерка.